Преднамеренное похищение

Огненный клочок волос на стыке ее бедер манил его, и он даже не стал утруждать себя попыткой удержаться от того, чтобы скользить пальцами по этим завиткам до влажной щели под ними. При его прикосновении ее тело бросило в дрожь, и тихий вздох подал ему знак о ее скором пробуждении от оглушающего выстрела, которым он ей уложил. И он снова погладил ее, влага ее киски покрыла его палец, умоляя его попробовать ее на вкус.

Словно обжегшись, он отошел от нее, когда ее веки распахнулись.

— Я что, не умерла? — прошептала она.

Почему-то, судя по голосу, она казалась удивленной, и он ощетинился, из-за чего его ответ оказался более грубым, чем он собирался.

— Умереть слишком легко. Я же говорил тебе, что намерен тебя наказать.

У нее вырвался еще один вздох, на этот раз раздраженный, в отличие от тихого, довольного звука, прозвучавшего раньше.

— Все самцы за пределами Зонияна настолько мстительны? На моей планете, если самцы сопротивляются, это скорее ради традиции. В конечном счете, оба участника вполне довольны такому положению дел.

— Я тебе не слабак зониянец, — прорычал он. — Так что прекрати сравнивать меня с этими трусливыми существами. — Потом из-за того, что должен был знать, спросил: — Итак, сколько самцов ты использовала, прежде чем я отыскал тебя?

— Какая тебе разница? Разве не ты — тот, кто планирует продать меня в бордель, где буду обслуживать сотнями?

«Никогда. Ты принадлежишь мне». Слова не по его воле возникли в его сознании, и, оказавшись там, отказывались оставлять его.

— Я должен знать, чтобы я мог рассказать о твоем опыте владельцу публичного дома.

— Ублюдок.

— Отвечай, — приказал он, взбесившись, что она продолжала уклоняться от ответа на его вопрос.

Словно почувствовав его ярость, она усмехнулась.

— А что, если б я сказала, что дюжины? А что, если я спала с ними столько раз, что сейчас наверняка уже беременна полудюжиной младенцев.

На мгновение бешеная ярость затуманила его зрение, и он уже мысленно представлял себе, как выслеживает тех инопланетян, которые прикасались к ней, и убивает их всех кровавой расправой. И тут до него дошел смысл ее слов, и он взорвался громким хохотом.

— Что тебя так рассмешило? — спросила она, нахмурившись.

— Ты. Ты ведь слабо разбираешься в процессе оплодотворения, верно? Во-первых, я знаю, насколько ты была привередлива в своем отборе кандидатов. Подойдет лишь самый лучший. И женщина, с такой легкостью раздающая свою благосклонность, не сопротивляется самцу, когда тот ее целует, как это делала ты, когда я тебя нашел.

Свирепый взгляд несколько смягчил его ревность.

— Ненавижу тебя.

— Потому что я прав. Ты ведь не спала с другими самцами, я прав?

Ее рычание сказало ему все, и что-то внутри Джаро успокоилось.

Нетронута, за исключением его самого.

Отчаянная потребность оставить на ней свой неизгладимый след заставила его наклониться, и его лицо нависло над ней, поскольку ее губы были слишком соблазнительным искушением, перед которым не в его силах было устоять. Он поцеловал ее, свирепо отмечая ее клеймом самца, покоряющего свою самку и объявляющего ее своей.

Или, по крайней мере, все именно так и началось, но тогда ее рот приоткрылся, и из нее вырвались легкие стоны удовольствия, возбуждающие звуки, которые вскружили ему голову. Он скользнул языком мимо преград ее губ, пробуя ее сладость на вкус, и застонал, когда она нерешительно своим языком коснулась его в ответ. От ее невинной ласки он пропал.

Он накрыл ее обнаженное тело своим, расположившись своим телом между ее бедер, своим набухшим членом, еще покрытым материалом штанов, прижимаясь к ее киске. Ее бедра упирались в его твердость, умоляя его о большем.

И он намеревался засадить его в нее. Погружаться в ее глубины до тех пор, пока она ни о каком другом самце, кроме него, даже думать больше не сможет. Пока она не станет выкрикивать его имя в то время, как будет кончать на его член. Он будет входить в нее снова и снова, до тех пор, пока не засеет ее утробу, связав ее с собой безвозвратно.

Словно дождем из ледяного града, поток его мыслей пробился сквозь его вышедшее из-под контроля возбуждение. Испустив страдальческий рев, он скатился с ее приветливого тела и спешно вылетел из комнаты. Он протолкнулся мимо своих болтающихся в коридоре кузенов, которые пытались остановить его вопросами, выражающими их обеспокоенность. Проигнорировав их, он направился к командному центру, где резко плюхнулся в кресло, невидящим взглядом уставившись на большой обзорный экран.

«Да что со мной такое?»