Предназначение

     Минуло два дня с памятного разговора на берегу обмельчавшего ручья, но ничего не изменилось. Ива с содроганием вспоминала тёплые прикосновения и безудержное чувство умиротворения. В обществе Яна она ощущала себя совсем иначе, совершенно другой, будто бы и не было прежней жизни. Но стоило лишь им расстаться, разойтись в противоположных направлениях, и тоска незамедлительно заполнила душу, подтвердив мужские слова. Они были предначертаны друг другу.

     Минуло ровно сорок девять часов и тридцать четыре минуты, когда она видела его в последний раз. И с тех самых пор девушка почти не знала сна и не видела конца беспрерывной агонии в неконтролируемом желании встретиться и поговорить с Яном. Но он, словно перепугавшись не на шутку, весьма удачно избегал её общества, тем самым подкидывая очередные мысли для размышлений.

– Уезжай, – настоятельно попросил Ян тем утром, спустя примерно час или два их уединённой беседы, – не медли. Я попрошу Дамьяна.

– Почему ты так отчаянно стремишься избавиться от меня? – выпалила Ива, проскользнув  в дом и попытавшись продлить момент ни с чем несравнимого спокойствия.

   Уже тогда она знала, стоит разлучиться, и невыносимая тоска вернётся вновь. Ива буквально ощущала это смертоносное дыхание на затылке и страшилась той неминуемой минуты, когда тревоги и печали снова обрушатся на голову, заставляя сердце вырываться из груди в поисках успокоения.

– Я не пытаюсь, Ива, – терпеливо ответил Ян, озираясь по сторонам, – мы совсем не знаем друг друга. И здесь, – он наклонился, схватив девушку за плечи, – может быть небезопасно.

– Почему ты продолжаешь говорить загадками? – Она подняла голову, и Ян сглотнул, едва сдержав себя в руках.

    Ива была прекрасна. В его глазах она выглядела дьявольским цветком, манящим и чарующим. Но что он мог сказать, если правда покалечит обоих.

– Что ты имел в виду, когда обмолвился, что дело в том, кем являешься ты? – не унималась Ива, ухватившись пальцами за мужской свитер. – Теперь, когда мы знаем о предназначении, о каких тайнах может идти речь? Разве ты не читал и не понял, что судьба не сводит посторонних людей? Значит, есть нечто общее. То, что нас объединяет.

     Она утверждала так пылко, столь рьяно. И Ян с восхищением всматривался в раскрасневшееся лицо. Жалея только об одном – у них совсем не оставалось времени узнать друг друга. Хотя какой же мог быть смысл, учитывая его родовое предназначение?.. И снова он вспомнил, спустился с небес на жёсткую землю. Что за горестная шутка? Судьба решила поиздеваться напоследок? Лучше бы ему и не встречать её. Никогда.

– Скоро снег ляжет, – обронил Ян, намеренно уставившись в окно. – Уезжай, Ива.

– А если нет? Что, если это разорвёт моё сердце? – Она продолжала наблюдать за ним, отыскивая проблески в глазах, но так ничего и не рассмотрела. – Ян…

– Послушай, Ива, – он снова повернулся и, скользнув обнажённой рукой по прохладной девичьей щеке, медленно прикрыл глаза, – я не шучу. Чем скорее вы уедете, тем лучше. Я дам два дня. Этого вполне достаточно. А потом, если ты останешься, мне придётся раньше времени отправиться в своё путешествие.

– И ты вот так легко откажешься от предназначения? – выпалила Ива, испытав прилив неконтролируемой дрожи вслед за его пальцами.

   Она обхватила широкие мужские плечи руками, словно они уже давно являлись тайными любовниками. Судьба распоряжалась ее жизнью, и Ян не только видел, но и  чувствовал это – до боли знакомое дыхание неизбежности. Ива отдалась порыву, но вскоре, как только объятия развеются, она придёт в себя и пожалеет обо всём, что наговорила в пылу неконтролируемой лихорадки.

– Так будет правильно. – Ян погладил девушку по каштановым кудрям на голове. – Будь счастлива.

– Это несправедливо…

– Но единственное верное решение.

   Напоследок он решительно прикрыл глаза и поцеловал нежную кожу за ухом, прежде чем стремительно скрыться, оставив Иву посреди холла, напротив той самой двери, где они столкнулись чуть больше трёх недель назад.

   С тех самых пор они не виделись. И полумесяц на руке мерцал алыми нитями, но ни единого раза не побагровел. Ян покинул дом. Это было очевидно. Он ушёл почти сразу, как они расстались у лестницы. И Ива больше не ощущала его присутствия. Измученная и истосковавшаяся по давно потерянному спокойствию, она только и могла расхаживать по комнатам, изучать старинный дом, знакомиться с портретами в картинной галерее, без конца приподнимая лёгкую ткань длинного шерстяного платья, разглядывая отметину – единственное доказательство правоты. Они были предназначены и мучились в безысходности одновременно, потому что отказывались смириться и принять друг друга.