Предназначение

Андрей с шелестом выхватил саблю и встретил трех первых приблизившихся к нему агрессоров молниеносными ударами, после которых те упали, как подрубленные деревья. Гвардеец бился рядом, искусно сражаясь против двух следователей, отражая атаки кинжалом и нанося удары саблей. Андрей пошел вперед, кинув гвардейцу:

– Прикрывай с тыла!

Он напоминал танк, который идет к цели, не обращая внимания на пулеметные очереди, несущиеся со всех сторон, и осколки. Все, кто оказывался в пределах досягаемости его смертоносной сабли, умирали или калечились в мгновение ока. Внезапно ворота дома раскрылись, и оттуда вылетели Марго с саблей в руках и кухарка Эрна, держащая наперевес здоровенную оглоблю. Они врезались в тыл нападавшим, и судьба тех сразу стала незавидной.

Девушка, с громадной скоростью вращая саблей (не зря они с Андреем каждый день уделяли час на тренировки!), секла супостатов, как сорную траву, а Эрна, страшно ухая, мерно поднимала и опускала свою дубину, каждым ударом выбивая одного из следователей.

Глухо тренькнул арбалет, другой, взвизгнули болты, высекая искры из мостовой. Закричал в толпе любопытных раненый – болт рикошетом ударил в кого-то из зевак. Остальные с воплями кинулись прочь. Стрелки тут же погибли, зарубленные Марго и Андреем, – один целил в него, другой в Эрну. Девушка саблей успела отбить болт за мгновение до того, как тот вонзился великанше в грудь, Андрей тоже не сплоховал.

Улица очистилась от толпы, оставившей на земле мужичка, зажавшего руками кровоточащую ногу, да мусор – шелуху семечек, огрызки яблок и груш, местный аналог попкорна. Вдалеке уже был слышен топот копыт – блестело солнце на наконечниках пик, на шлемах конных гвардейцев. Послышались команды:

– Рассыпаться! Приготовиться к атаке! По сигналу! Рысью, марш!

– Гвардейцы, гвардейцы! – закричали последние из оставшихся в живых следователи. Они стали бросать оружие и, встав на колени, накрывали голову руками – так тут выглядела сдача в плен.

Андрей осмотрелся: из тридцати вступивших в схватку в живых осталось семь человек, и среди них те двое, кто не захотел участвовать в этой резне. Барот был мертв – он умер одним из первых. Андрей сразу же пробился к нему и зарубил, справедливо решив, что, если не будет командира, остальные десять раз подумают, прежде чем лезть в драку.

– Жив?! Слава богу! А то бы император башку с меня снял! – Разгоряченный Зиртон соскочил с лошади и скомандовал: – Взять этих уродов! В следственную тюрьму! Потом разберемся, кто отдал этот преступный приказ! – Затем начальник стражи перевел взгляд на толпу зрителей, снова вернувшуюся на исходные позиции, и крикнул: – Что вам, представление комедиантов тут, что ли? Все вон отсюда! Сержант, разогнать придурков!

Несколько гвардейцев с плетьми в руках поскакали к любопытным, хлеща их по спинам и плечам. В результате толпа с криками и матерной руганью тут же рассыпалась и исчезла, как будто никого перед домом и не было.

Андрей пошел к жене и, вложив саблю в ножны, крепко обнял Антану. Отстранил и спросил озабоченно:

– Цела? Все целы?

– Нет, не все, – ответила та и зарыдала. – Зорана убили. Когда они начали атаку, полезли на забор – он вместе с нами стоял, отбивался, и его убило болтом, прямо промеж глаз. Только что был живой – и вот его нет! Ну как же так, а? Как матери сказать?!

– Бывает, – Андрей сглотнул комок в горле и легонько похлопал жену по спине, – все бывает. Мне жаль. Очень жаль.

– Эрна сильно помогла, – утерла глаза Марго. – Если бы не она, я бы не успела везде – они и с тыла дома лезли. Вначале попытались войти – охранник их не пустил, тогда они его застрелили. Второй побежал за нами – мы как раз обедали. Бросили, прибежали – тут и началось. Эрну тоже ранили – ей бок прострелили и ногу. Но она все равно их била. Таина там рыдает над Зораном. Она тоже с нами была, но ее стрелы обошли. Она их сковородой чугунной била. Ой-ой… ну как же так, а? Он только что рассказывал, как они с матерью ходили устраивать его в магистрат, так смешно было, и вот – он мертв! Мать с горя умрет! Кошмар, кошмар какой! Убью, твари! – Горе Марго сменилось дикой яростью, она побежала к стоящим в окружении гвардейцев следователям и, растолкав в стороны солдат, с кулаками набросилась на людей в черном.

Гвардейцы разлетелись, будто по ним ударили громадным шаром для боулинга, а плененные агрессоры с ужасом смотрели, как валятся на землю их товарищи, сбитые разъяренной фурией. Она избивала их так, что, скорее всего, всех бы убила, если бы не Андрей. Он подхватил жену, несмотря на ее яростное сопротивление, прижал к себе и понес в дом. Возле устало стоящей у ворот Эрны на секунду остановился:

– Спасибо тебе. Пойдем в дом, я тебя полечу.

Антана успокоилась в его руках и лишь всхлипывала.

Андрей прекрасно ее понимал – очень тяжело терять товарищей. Он знал это ощущение, когда ты только что разговаривал с человеком, шутил – и вдруг он уже лежит мертвый, с дыркой в голове. Война. Везде война.

«Покой нам только снится», – с грустью подумал он, поднимаясь по лестнице в дом.

Глава 7