Предназначение демона (СИ)

Все непризнанные по очереди занимали место в центре и определяли энергию класса. Меня никто не называл, и Геральд этого не провоцировал — слишком слабая. В конце учитель неизменно предлагал определить кого-то по своему выбору, вдруг…

— Уокер. Третья во втором ряду от центра, — уверенно определил высокий темный парень.

Мое сердце радостно забилось. Увидел!

— …Она — пустое место.

Новый приступ смеха. Может, мой дар и есть в том, чтобы быть незаметной, невидимой? Урок закончился и все направились в школу.

— Виктория, задержись, — Геральд приглашающе протянул ладонь.

Я молча приблизилась к нему, и выжидающе остановилась.

— Какого цвета Ости?

Щеки залила предательская краска.

— Лазурного.

— Не красного?

— Нет. Красного цвета Люцифер.

Мой взгляд метнулся к демону, ожидая ухмылки, но тот был серьёзен.

— А я? Какого цвета я?

— Тёмно-синего… Как вечернее небо. — Мимолётная улыбка тронула суровую складку его губ.

— В земной жизни ты была художником? — напряжение взяло верх.

— К чему это все? Вы что, сами цветов не видите? — зарождающееся раздражение вот-вот готово было перерасти в нечто большее.

— Нет. Никто не видит. — Его ответ оглушил меня, как удар.

Никто не видит.

— Это мой дар? — на глаза наворачивались слезы облегчения.

— Это ценный дар. Ты видишь настрой, эмоции, привязанности… Слабости бессмертных, — его голос стал серьезным. — Не распространяйся об этом.

От избытка чувств я бросилась Геральду на шею, и он, смеясь, обнял меня.

— Спасибо! Спасибо-спасибо-спасибо!

Я собралась бежать в школу, но спокойный голос учителя вновь остановил меня:

— А у тебя какой цвет?

— Черный.

Его лоб прорезала морщина, от чего лицо посуровело.

— Это плохо?

— Нет. Конечно нет. Беги.

Все мое существо переполняло безудержное счастье.

Не пустое место. Художник.

========== Посвящение ==========

Не любишь, не хочешь смотреть?

О, как ты красив, проклятый!

И я не могу взлететь,

А с детства была крылатой.

Мне очи застит туман,

Сливаются вещи и лица,

И только красный тюльпан,

Тюльпан у тебя в петлице.

— А. Ахматова.

Я сидела на полу своей комнаты и увлеченно рисовала в большом блокноте.

Художник. Ну конечно, как же иначе. Именно игра цветов всегда так сильно привлекала меня с тех пор, как, ребенком, я впервые взяла в руки кисть.

Дверь распахнулась и в нее влетела счастливая Мими:

— Скоро вечер, бестия. Помнишь?

— Не думаю, что мне стоит идти с тобой.

Перспектива участия в студенческих вечеринках не сильно меня привлекала ещё тогда… В другой жизни.

Свою прошлую, земную жизнь я предпочитала лояльно называть «другой». Это помогало уменьшить накатывающую тоску… Но грудь тут же больно сдавило воспоминание о папе.

— Нет-нет, ты одна не останешься! Пойдешь и точка.

Демонесса поджала красивые губки.

Как же я люблю ее, мою Мими. Ладно, тусовка так тусовка.

— Ну и что мне надеть? — я со вздохом убрала блокнот в ящик тумбочки.

— Что-нибудь сногсшибательное! Там будет Люци…

— О да! Звезда школы, кумир женских сердец. — Картинно томный вздох перешёл в пародию обморока.

— Он до дрожи сексуален, согласись?

— Не отнять. — Я не была слепой, красота принца тьмы действительно завораживала. Но его надменно-меланхоличный вид до ужаса раздражал. Такой гордый…

— Расскажи о нем.

Мими нервно хихикнула.

— С чего ты взяла, что мне есть, что сказать?

— Ну, Люцифер — ваш принц…

Томный вздох брюнетки заставил меня задуматься.

— Он сильный… Дерзкий…

— Как ново. И любит клубнику?

Глаза Мими изумлённо распахнулись:

— Ты-то откуда знаешь?!

— Не понимаю… Разве эта дьявольская парочка не пахнет сладкими ягодами?

— Вовсе нет!

Брюнетка выглядела расстроенной, а в моем сознании произошедшее на уроке обмена энергиями постепенно обретало смысл.

— Вот, значит, почему Люцифер так взвился, когда я чуть не озвучила запах Ости…

Удержать язвительный смешок было выше моих сил.

— Он наверняка решил, что это я тебе проболталась.

Мими смотрела на меня расстроенно, даже обиженно.

— Хорошо, — примирительная улыбка коснулась моих губ. — Наверное мне так показалось, потому что услышала где-то…

Брюнетка вдруг стала серьезной, даже напряжённо-строгой.

— Не зли его, дьяволица. Никогда. Слышишь?

— Я похожа на самоубийцу?

— В целом — да, но дело не в этом.

Мои губы против воли растянулись в усмешке.

—У него есть одна… Особенность.

Мими нервничала, сомневалась, стоит ли говорить, но потом все же решилась:

— Когда Люци накрывает гнев, он перестает владеть собой. Конечно, подобное бывает очень редко, его самоконтроль воистину несгибаем… Но если вдруг такое случается — вокруг гибнет все живое. В буквальном смысле.

Мои крылья тряхнуло ознобом.

— Почему?

— Это его сила. Оружие, если хочешь. Потому Властитель так строг в вопросах воспитания.

— Я слышала, что Сатана невероятно требователен к сыну.

— Другого выхода нет. Последний раз Люцифер впадал в бешенство в ранней юности — тогда полегло много демонов, прежде чем до него удалось достучаться.

— Не думаю, что смогу пробудить в нем такую сильную ненависть.

Мими хихикнула:

— Ты способная бестия. Ладно, поболтали — и хватит. Одевайся!

Мой выбор лег на короткое шифоновое платье с открытыми плечами и свободного кроя юбкой.