Предназначение демона (СИ)

— Энди, — усмехнулась я.

— И его отшей, а то неровен час…

— Что? — мои брови насмешливо поползли вверх, копируя манеру поведения предназначенного.

Бордовые крылья дрогнули, он грубо схватил меня за подбородок и потянул к себе, цепляя взгляд.

— Ты принадлежишь мне. Смирись.

— Какой ревнивый, — протянула я, в его издевательской манере.

Кровавые волны царственной злости расползлись по комнате.

— Не беси меня, птичка. — Глаза демона разгорались все ярче.

— А то что? — слова звучали уверенно, но спеси значительно поубавилось, и он мигом почуял это.

Нарочито медленно, принц тьмы опустился к моему уху и вкрадчиво прошептал.

— Возьму тебя прямо сейчас, на том столе, и, поверь, тебе совсем не понравится.

Страх смешался с возбуждением, вызывая целую бурю эмоций; щеки предательски залились краской.

Тихий бархатный смех прервал мои мысли.

— Я напугать тебя хотел! А ты, смотрю, за? Настоящая дьяволица!

Я отвернулась, полыхая негодованием. Люцифер примирительно поцеловал меня в висок и щёлкнул пальцами в воздухе.

— Увидимся, птичка.

***

В комнате никого не было, яркое солнце свободно лилось из окон, демонстрируя, опоздание на занятия. Глубоко вздохнув, я отправилась в душ, долго стояла под горячими струями, вспоминая руки Люцифера, порывисто ласкающие меня. Сладкая дрожь, волнами проходила по телу, стекая вместе с потоками воды.

Позволив мыслям успокоиться, а мышцам расслабиться, я вышла из душа и села на кровать. Как бы ни было приятно и невыразимо нужно общение с предназначенным демоном, оно подавляло меня, и теперь, в одиночестве, необходимость решения дать друг другу время привыкнуть к потокам, постоянному присутствию другой воли в собственной голове, стала неизбежно очевидна. Придя в адекватное состояние, сознание наполнило тело тяжёлой усталостью, глаза закрывались, мышцы ломило, мысли путались и словно уплывали из головы. Забравшись под одеяло, и немного повозившись, устраиваясь, я блаженно потянулась и крепко уснула.

— Бестия! — Звонкий голос Мими заставил поморщится.

Глаза плохо открывались, словно нехотя, раздраженный взгляд выхватил из общего мутного пятна Мими и сфокусировался на ней.

Дьяволица веселилась.

— Давай, вставай уже. Я хочу знать, как ты опять всю ночь крутила наследником адского престола. Судя по тому, что у тебя ничего не сломано, и ты сильно пахнешь Люци, что-то интересное все же случилось!

Сонливость сменилась звенящим чувством восторга. Скоро взору дьяволицы предстала моя обожжённая ладонь. Она взвизгнула и подпрыгнула на кровати.

— Ничего себе! Значит, всё-таки предназначены! А я говорила, что вам двоим надо просто поговорить по душам, — наставительно пропела девушка. — Хотя после того, как Люцифер, за шиворот, уволок тебя танцевать, прямо из-под носа у Дино, — она довольно хихикнула, — Я думала, что он все же скорее тебя убьет.

— Да, вечерок выдался напряжённым.

— Ты его таким сделала, бестия: злила одного из сильнейших демонов в течении длительного промежутка времени, чего ты ждала?

Довольная усмешка тронула мои губы.

— Скажи лучше, что ты наплела группе? Или меня исключают?

— Соврала, что лодыжку подвернула. Мол, сегодня ходить не можешь, учитывая как тебя швырял Люци в последнем подходе, это прозвучало вполне правдоподобно.

Я откинулась на кровать.

— Ты — золото, Мими.

Демонесса не уходила к себе, словно не решалась спросить. Моя ладонь одобряющие коснулась ее плеча.

— Что такое? Говори.

Она покрутила локон, потом, словно решившись, посмотрела на меня уверенно, даже с вызовом.

— Это правда, что теперь у тебя беспрепятственный, круглосуточный доступ в его голову?

— Не совсем, но в целом я чувствую Люцифера.

Брюнетка залилась краской.

— Это просто так, ничего важного.

Осознание причины ее смущения наконец посетило меня. Мими, безусловно, хотела знать его отношение к себе.

— Он помнит тебя, дьяволица.

Глаза девушки сверкнули слезами. Она быстро отвернулась, потом вновь позволила мне увидеть ее заплаканное личико.

— Правда? А…

И вновь я поняла ее вопрос без слов.

Моя душа наполнилась болью, виной, сожалением, и, где-то глубоко, на дне этой неприятной смеси, чувствовалась светлая грусть. Ничего чужого больше нет, алоглазый слышал нас обоих. То, что его гордость никогда бы не позволила произнести вслух, озвучила сейчас я.

— Он сожалеет о потерянной дружбе.

По щекам Мими текли слезы, сквозь которые она пыталась улыбнуться.

— Ему больно?

— Да.

— Как всегда. Душа Люцифера наполнена болью свыше всего остального. Этот ингредиент он добавляет во все свои эмоциональные коктейли.

— Почему?

— Потому что его в избытке.

Сердце сжалось, переставая разбирать, чьи чувства испытывает: свои, предназначенного или этой хрупкой девушки. Мне захотелось забрать их печали, перемешать с другими красками, сделать черной. Я порывисто обняла Мими, прижалась щекой к ее макушке и замерла. Энергия демонессы стала потухать, она успокаивалась.

— Расскажешь историю с клубникой?

— Спроси у Люци.

— Он отправил к тебе.

Мими судорожно вздохнула.