Предназначение. Книга 1. Часть 3

К концу речи, мастер уже не на шутку разошелся и Диана, так и сидящая тихо на стульчике за прилавком, подскочила к Гмалину, ухватила его руку своими маленькими ручонками и начала эту руку гладить, просяще, снизу вверх, заглядывая ему в глаза и приговаривая:

— Деда, ну, что ты, деда?! Ты только не волнуйся, деда, ты только не волнуйся!

Гмалин, опустив глаза, погладил внучку по голове, потом присел, чтобы его лицо оказалось примерно на уровне ее лица и, обняв девочку и прижав ее к себе, успокаивающе забормотал:

— Ну, что ты, Дианка, все хорошо, я же совсем не сержусь! Я немного расстроен, вот и все! Не волнуйся, хорошо?

Девочка молча кивнула головой.

— Ну, вот и умница! — Гмалин погладил ее по голове и встал.

— Мастер, — отец почему-то не унимался. Нет, ну, действительно, мастеру же видней, что дарить, а что нет! Его же никто о подарке не просил, и его не требовал! В принципе, я бы обошелся одним «спасибо» и этого было бы достаточно! Ну, и, конечно, чувства, что сделал действительно доброе дело!

Но отец, почему-то категорически не хочет брать эти клинки. Интересно, что в них такого?

— Мы не можем взять эти клинки! Я даже не буду говорить, что это дорого, я скажу, что, наверное, в нашем мире таких клинков больше нет! — неужели отец это серьезно? Что, получается, совсем уникальные клинки?

— Ну, — усмехнулся мастер, — таких, действительно, нет! Эти клинки сделаны для Раста, под его руку. А вообще, такие клинки есть. Немного, сам понимаешь, но есть!

— Ага, ага! — как-то ядовито согласился с Гмалиным отец. — В коллекции каких-нибудь богачей-толстосумов или королей с императорами! Которые время от времени хвастаются гостям их наличием!

— Ну, это ты сильно преувеличил! — опять усмехнулся Гмалин. — Нет, есть и такие, как ты сказал, но есть и те, кто ими сражается!

— Хотел бы я на них посмотреть! — пробормотал отец. — И все равно, — он упрямо гнул свою линию, — делать такие дорогие клинки парню, который еще растет и скоро из них вырастет…

— О! — обрадовался хозяин лавки. — А вот тут ты не прав! — он гордо обвел нас взглядом. — Видишь черные камни в навершии?

Отец кивнул, я — тоже.

— Так вот, чтоб ты знал, — выражение лица Гмалина сменилось, и он стал похож на учителя, даже указательный палец поднял, чтобы привлечь наше внимание, как всегда это делала Бирка, моя сестра. И ей удалось меня к этому жесту приучить, так как я, увидев поднятый Гмалиным палец, оставил все размышления и приготовился его слушать самым внимательнейшим образом.

— Эти камни, пока они заряжены, а ты сам знаешь, что черные камни самые емкие, мечи будут подстраиваться под Раста, его руку, рост и вес. Немного, конечно, но я их сковал мальчику на вырост. Он сейчас ими пользоваться не сможет, именно поэтому здесь — третий меч. Они ему станут по руке лет в шестнадцать-семнадцать. Вот тогда камни и начнут корректировать рукоять и баланс мечей.

— Погоди! — отец вдруг как-то подозрительно посмотрел на Гмалина. — Ты сказал, что ковал их сам?!

Тот кивнул головой и гордо задрал подбородок.

— Но… — О! А я думал, что отца потрясти больше, чем несколько минут назад, невозможно! Как же я ошибался! — Но ведь работать с синей сталью имеют право только…

И он потрясенно уставился на Гмалина.

— Па-а-а-адумаешь! — как-то легко отмахнулся хозяин лавки.

— Нет, погоди! — не успокаивался отец. — Этих мастеров только две дюжины на весь мир! Я видел этот список, правда, случайно и я поклялся никому об этом не говорить, но тебя в этом списке точно не было!

— Было — не было! Тебе-то какая печаль? Что ты хочешь выяснить? — опять начал сердиться мастер. — Твоему сыну дарят клинки, а ты тут устраиваешь целое расследование! Знаешь поговорку — «дареному коню в зубы не смотрят»? — отец кивнул. — Вот и не смотри! Забирай! Да, — он мельком посмотрел на меня и усмехнулся, — и потом сыну расскажи об этих клинках, а то он пока еще не понял, что это за подарок.

— Но, мастер, это же дорого! — вновь завел свою шарманку отец.

— Шутник, твой сын — единственный, кто решил помочь мне в беде! Ни городская стража, ни гильдия наемников не сделали ровным счетом ничего! И только твой сын вызвался помочь! Сам предложил, я его об этом не просил! И ему это удалось! А ты заладил — «дорого! Дорого!»

И он осуждающе посмотрел на отца. Тот потупился, но упрямо пробормотал:

— Ну, так, мастер, дорого ведь!

— Шутник! — каким-то усталым голосом произнес Гмалин. — Диана, это все, что осталось от моей семьи. Неужели ты думаешь, что я жизнь и здоровье внучки так низко ценю?

И он вызывающе посмотрел на отца. Тот отрицательно помотал головой и вдруг низко поклонился хозяину оружейной лавки.

— Спасибо, мастер!

Лицо Гмалина смягчилось, он усмехнулся и веселым голосом сказал:

— Давай-давай, разгибайся! Если мы с тобой начнем по каждой мелочи поклоны бить, то вы никогда отсюда не уйдете! — он помолчал. — М-да, — вдруг хитро прищурился он. — И тогда мне придется вас кормить, а учитывая растущий организм твоего сына, вы меня очень быстро разорите!