Предназначение. Книга 1. Часть 4

— Возвращайся, я буду тебя ждать! — потом отпрянула и, громко бросив: — До встречи, Раст! — скрылась с моих глаз, зайдя за карету госпожи магессы.

А я стоял, смотрел ей вслед, улыбался, не пойми чему, и выражение лица у меня, наверное, было идиотским.

— Раст! — вернул меня к действительности окрик отца. — Давай, шевелись! Нам надо быстрей возвращаться домой, а то если так пойдет и дальше, то я верну тебя домой уже с целым гаремом, как у Карифского вельможи! — все вокруг захохотали. — И хорошо еще, если там не обнаружится пары внуков! А матушка мне только за жен голову отвернет, а что она сделает со мной за внуков — фантазия вообще мне отказывает! — со смехом закончил он.

Я уже пришел в себя после такого неожиданного прощания и, решив, что лучше ничего не говорить, чтобы избежать шуток со стороны наших воинов, которых эта сцена почему-то развеселила, и они наперебой высказывали свое отношение и пожелания, я просто пожал плечами и продолжил свой путь к карете магессы, надеясь, что, наконец-то, на сегодня все сюрпризы закончились.

Ага — ага! Наивный юноша! Нет, до кареты, как бы это смешно ни звучало, я добрался без происшествий, с чем мысленно себя поздравил и, облегченно вздохнув, забрался внутрь.

А внутри кареты просто обалденно пахло свежей земляникой! Запах был такой густой, что я, от неожиданности, чуть не захлебнулся слюной! Нет, правда! Просто я неосознанно сглотнул и неудачно — поперхнулся. Слишком много оказалось слюны во рту.

Источник запаха я обнаружил быстро — Иля, привалившись к стенке кареты, держала руками, расположив на своих коленях, корзинку, искусно сплетенную из очень тонких веток, судя по всему кустов. Время от времени, она запускала в корзину свою ручку и, вытащив горстку ягод, совала их в рот, отчаянно пытаясь запихнуть их все и сразу. Ее матушка с улыбкой наблюдала за тем, как дочка обжирается, я просто не могу подобрать этому действу другого слова, земляникой и не делала ей ни одного замечания.

— Хочешь? — Иля многозначительно кивнула на корзинку.

— Откуда здесь земляника? — я, наконец, откашлялся и смог выразить свое изумление.

— А! — небрежно взмахнула малявка ручкой. — Эдвин угостил!

Я удивленно окинул взглядом корзинку, объемом, наверное, с треть ведра и пожал плечами.

— Ну, так что, будешь? — в голосе малявки послышалось нетерпение.

— Ну, если только чуть-чуть, — дипломатично согласился я, присев рядом с госпожой магессой, напротив малявки.

— А чего так далеко сел? — удивилась Иля. — Давай, бери сам, сколько хочешь! — и она вновь кивнула на корзинку.

Я поднялся и, не глядя, взял несколько ягод.

— Знаешь, — засовывая очередную горсть ягод в рот, заявила малявка, — я, пжй за тбзмж не пду!

— Чего? — я потряс головой.

— Иля! — наконец, вмешалась ее матушка, — я тебе сколько раз говорила — сначала прожуй, а потом говори!

Девчонка согласно закивала и усиленно заработала челюстями, стараясь побыстрее прожевать то, что засунула в рот.

— Раст, я, пожалуй, не пойду за тебя замуж! — прожевав, озвучила она свою мысль.

— Это почему? — я прилагал неимоверные усилия, чтобы не начать ржать сразу, а хоть какое-то время выглядеть растерянным и огорченным.

Судя по тому, что госпожа магесса закрыла лицо обеими руками и ее плечи просто ходили ходуном, она-то себе ни в чем не отказывала!

— Мама! — вдруг удивилась малявка, а я про себя, злорадствовал и потирал руки. — Мам, ну что ты так расстраиваешься? Ну, мам, не плачь! Мы найдем кого получше Раста, вон, Эдвина, например!

Из-под рук матушки этого юного чуда, сидящего напротив меня, донесся громкий стон, а потом отчетливый всхлип. Не понял?! Она там что, действительно плачет?!

— Мам, — продолжала малявка уговаривать свою родительницу. — Ну, правда! Ну, смотри, у Раста уже, считай, две жены есть, а пока я вырасту, сколько к нему еще прибьется?!

— А-а-а! — раздалось из-за закрытых ладоней. — Я больше не могу! — и магесса отняла ладони от лица.

Вот же! Она там втихаря ржала! А я думал…!

Магесса обхватила себя руками и хохотала уже никого не стесняясь.

Малявка обиженно замолчала и, сердито сопя, продолжила поедать содержимое корзинки. Я тоже молчал и ждал, когда госпожа магесса успокоится. Честно говоря, меня съедало любопытство — зачем магесса пригласила меня в карету? Просто так она ничего не делает, так что же она задумала?

Пока госпожа Дина успокаивалась, мы успели выехать за границы стойбища. Я обратил внимание на то, что как-то уж больно громко стали стучать копыта коней наших воинов, но прислушавшись, понял, что стучат они так же, только их стало почему-то больше!

Выглянув в окно кареты, я с удивлением увидел довольно большой отряд орков, который, вытянувшись в колонну по трое, шел параллельно нашему. Я высунулся из окошка и посмотрел вперед. Впереди ехал отец с Зертом, ведущим за собой моего Грома, я их узнал, и рядом с ними скакал какой-то орк, но вот зуб даю, что это не Гиб-Весельчак!

Интересно, что бы это все значило, и где Гиб?

Судя по всему, я это произнес вслух, так как уже прекратившая хохотать и только изредка всхлипывающая госпожа Дина, мне ответила: