Предоставьте это мне

Мэри некоторое время сидела без движения, потом поднялась.

– Скажите ему, что я весьма огорчен, – старик тоже встал. – Не хотите ли чашечку кофе?

– Нет, нет, спасибо, – она направилась к двери.

Власт со вздохом уселся в свое пыльное кресло. Рука сразу же заныла. Надо будет сходить в больницу сегодня же…

Оставшись один, Бордингтон осмотрел квартиру Мэри. Она состояла из довольно большой гостиной, удлиненной альковом, крохотной кухоньки и ванной комнаты. Окно выходило на балкон. Напротив находилась стена церкви. Если кто-либо зайдет вдруг сюда, балкон послужит отличным убежищем.

Бордингтон сунул чемодан под диван, потом уселся в кресло. В углу гостиной возвышалась деревянная скульптура – ангел, стоящий на коленях. Он встал, чтобы рассмотреть ангела поближе, но тут на лестнице за дверью послышались шаги. Моментально среагировав, англичанин выскочил на балкон и прижался к стене. Его пальцы нащупали револьвер, висевший в кобуре под мышкой.

Он услышал, как повернулся ключ в замке и, вытянув голову поверх цветущего куста, увидел Мэри, растерянно оглядывающую пустую комнату. Бордингтон поспешно покинул свое убежище.

– Я… я думала, что вы ушли, – произнесла девушка неуверенно.

Бордингтон с горечью улыбнулся. Мэри была неважной актрисой и с трудом скрывала свои чувства.

– Нет, я не ушел, а только прятался. Я услыхал шаги на лестнице… Итак, когда Власт сделает мне паспорт?

– К несчастью, он порезал себе руку. Так что раньше чем через две недели он вряд ли сможет взяться за работу.

– Две недели!!! Но это же невозможно!

– Разумеется, но что поделаешь, если он совсем не владеет рукой. – Она помолчала немного, потом взорвалась: – Вы не можете оставаться здесь так долго! Вам немедленно надо уходить! Я не могу держать вас здесь!

Бордингтон закрыл глаза. Две недели!.. За этот срок Малих, несомненно, сумеет отыскать его. Уйти… но куда? Положение совершенно безвыходное. Мэри – его единственное спасение.

– Прошу вас, уходите, – девушка была на грани истерики. – Ну что вы стоите как истукан?.. Берите чемодан и уходите!

– Если я уйду, – медленно начал Бордингтон, – то, как вы понимаете, далеко уйти не смогу. Я далеко не герой. Понадобится совсем немного времени, чтобы я заговорил. Сколько времени после этого вы будете оставаться на свободе?.. Будет лучше, если я останусь здесь. Для вашей же безопасности.

Мэри в отчаянии смотрела на него, постепенно сознавая, что Бордингтон прав.

– Тогда придется уйти мне. Я поживу у приятельницы.

– Не будет ли это с вашей стороны неосторожно? – Бордингтон дрожащей рукой закурил сигарету. – Ведь ваша подруга, несомненно, захочет узнать причину такого странного поступка.

Не отвечая, она продолжала сидеть, в отчаянии сжимая руки.

– Послушайте, я стараюсь быть реалистом, – продолжал он. – Нужно трезво смотреть на вещи. Если я окажусь за решеткой, следующая очередь будет вашей.

Мэри подняла глаза, лицо ее было бледно, губы дрожали.

– Почему вы пришли ко мне? Я была в безопасности до встречи с вами… Вы думаете только о себе, эгоист несчастный…

– Даже если бы я здесь и не появился, – перебил ее Бордингтон, – вы вряд ли остались бы в безопасности. Так что выхода нет – я останусь у вас до тех пор, пока не будет готов паспорт.

Глава 3

Оскар Брикман прилетел в Прагу два дня назад. Остановившись в скромном отеле, он изображал из себя богатого американского туриста. Одно из первых мест, которое он посетил, был клуб «Альгамбра». Он с удовольствием посмотрел выступление Мэри, отметив время выхода на сцену девушки и время, когда она ушла из клуба.

Брикман ничего не понимал в музыке, но фигуру девушки смог оценить по достоинству. Он также осмотрел дом, в котором она жила. Его острый взгляд отметил все мало-мальски важные детали. Заглянув в подъезд, Брикман убедился, что в доме нет ни привратника, ни лифта.

Накануне вечером он получил шифрованную телеграмму от Дорна, в которой сообщалось, что Гирланд получил визу на въезд в Чехословакию и должен вылететь в Прагу на следующее утро.

В то время когда Мэри исполняла свой номер в «Альгамбре», Брикман взял пакет с тридцатью тысячами долларов и покинул отель. Он пешком добрался до дома Мэри. В этот поздний час улицы были почти пустынны, а редкие прохожие, в основном туристы, пялились на местные достопримечательности.

Он вошел в подъезд и спокойно поднялся по лестнице, не стараясь даже как-то приглушить свои шаги. Он был слишком опытен, чтобы принимать ненужные меры предосторожности.