Предписанное отравление

– О, да. У Корби, там же, где трудился и мой муж. Но прошлым вечером Джордж ничего не знал о Хетти. В то время он работал, а ферма в поле по ту строну от леса. И он не знал, что прошлым вечером она должна была вернуться.

– Хорошо, миссис Пэрк, – Пардо заметил, что она волнуется сильнее, чем несколько минут назад. Он сменил тему. – Когда вы в последний раз видели Хетти?

– Больше недели назад. В тот понедельник, когда у нее был короткий день. Еще до смерти миссис Лакланд.

– А как насчет писем? Она писала?

– Только раз. Это не похоже на Хетти. Она всегда отправляла открытку или две в неделю. Но я не волновалась, так как списала это на весь тот ужас, что творился в доме, и всеобщую загруженность.

– А когда пришло письмо?

– В прошлую субботу. Если хотите взглянуть, я принесу его.

Она подошла к буфету и вынула конверт из-за розовой банки с роскошным букетом.

Еще до того, как Пардо коснулся конверта, он увидел, что тот идентичен конвертам, в которых были отправлены анонимные письма. Но это ничего не значит, подумал он, ведь такие конверты широко распространены. Он вынул из конверта письмо, на котором не была проставлена дата:

Лакландс,

Минстербридж

Дорогая мама,

Спасибо за письмо. Мы здесь в ужасном положении. Думаю, ты слышала, что старая леди умерла. Но все еще хуже – сегодня здесь была полиция. Не могу об этом писать. Расскажу обо всем позже. Меня уволили, поэтому скоро я буду дома и тогда расскажу. Писать не могу. Она обязательно об этом узнает. Надеюсь, что скоро буду дома. Жаль, что у Локков корь. Надеюсь, что Норман не заразится. Жди меня, и я все расскажу. Но не сейчас.

С любовью,

Хетти.

Пардо встал и протянул письмо сержанту Коулу, который бросал тоскливые взгляды в его сторону.

– Миссис Пэрк, на какое-то время я заберу его, – сказал инспектор. – Оно может помочь. У вас есть подозрения, кого Хетти могла иметь в виду, когда писала: «Она обязательно об этом узнает»?

– Нет, – ответила миссис Пэрк. – Это не могла быть миссис Лакланд, ведь она уже умерла. Так что я не знаю, кого она могла иметь в виду, разве что кухарку?

Прежде чем Пардо успел что-либо сказать, она быстро добавила:

– Ох, сэр, вы же не думаете, что с ней могло случиться что-то такое?

Пардо попытался придать своему голосу уверенность, которой на самом деле он не чувствовал:

– Давайте надеяться на хорошее. Наши люди ведут поиски, и как только что-то выяснится, вам сообщат.

Сыщики простились с миссис Пэрк и Норманом, который, вопреки всем правилам, взобрался на софу и прислонился носом к стеклу, чтобы получше рассмотреть, как уходят полицейские.

Пардо попросил Коула показать ему спуск, по которому жители деревни ходят в лес. Он сказал, что хотел бы пойти этим путем и встретить Солта и Вейла, и предложил, чтобы Коул вернулся в участок – чтобы быть на месте, если вдруг позвонит Литтлджон. Тайное нежелание сержанта повиноваться было поколеблено мыслью о том, что он может получить это сообщение первым.

Пардо обратил внимание на то, что у входа в лес заросли не становились реже. У дороги лес темных и молчаливых деревьев просто резко обрывался, что сильно контрастировало с солнечной и открытой дорогой. За входом в лес дорога сворачивала вправо, спускаясь под гору, Пардо решил, что там находится ферма Корби. Спустившись в лес, Пардо оказался на узкой тропинке, пролегавшей среди лиственниц. Какое-то время дорожка была легкой, но вскоре путь стал более крутым и обрывистым. Ели стали уступать место дубам, букам и орешнику, которые росли более плотно и были увешаны тяжелой летней листвой. Пардо заметил следы минувшей бури: поверхность дорожки местами была омыта, и было много свежеопавших листьев, но сырости почти не было, так как листва была густой. В этом сумеречном мире небес словно и не существовало, во всяком случае, в этой части леса за листвой его было совсем не видно. Здесь была только та тропинка, по которой он спускался вниз. Инспектор заметил, что здесь не хватало не только света, но и воздуха. Не было ни свежести, ни движения. Подлесок бурно зарос, но молочай и листовик пожелтели от недостатка света, а несколько наперстянок у тропинки выглядели хрупкими и болезненными.

Блеклость природы придавала мыслям инспектора мрачное направление. Он снова задумался над письмом Хетти. Может, он интерпретировал письмо именно так из-за чувства тревоги? Но Хетти и правда боялась чего-то или кого-то. Это точно. Предположительно, в пятницу она написала письмо, а в субботу он впервые поговорил с ней и заметил, в каком измученном состоянии она находилась. Кто же эта «она», и почему она «обязательно об этом узнает»?