Предписанное отравление

Фейфул внимательно посмотрел на Пардо, и теперь в его взгляде не было раздражения. Даже стоявший в стороне Солт удивленно уставился на инспектора.

– Полагаю, что все, сказанное мне до этого, также было конфиденциально, так что немного дополнительной информации ничего не изменит, – ответил врач. – Но не нужно возлагать на меня ответственность и сообщать мне имя вашего убийцы – сейчас для меня это будет слишком сложно!

– Значит, теперь вы уверены, что это один убийца?

– А вы? – парировал доктор, приподняв бровь.

– Боюсь, если я скажу вам это, то возложу на вас слишком большую ответственность, – добродушно отшутился инспектор. – Не будем об этом. Вам я хотел сообщить другое. Под телом девушки мы нашли ношенную повязку.

Он кивнул Солту, и тот отпер ящик и протянул повязку Пардо. Инспектор передал ее Фейфулу.

– Надеюсь, вы сможете сказать, эту ли повязку носил Костер, когда вы видели его в понедельник?

Склонившись над тряпочкой и крутя ее между пальцами, врач покачал головой.

– Нет, он носил не эту. Его самоделка была лишь куском тряпки. А эта, как вы видите, сделана из обрезка старой хлопчатобумажной перчатки.

– Понимаю. Но это делает все еще занятнее. Потому что если он убил девушку, то в этой повязке нет никакого смысла.

– Но смысл есть! В понедельник Костер не хотел, чтобы я перевязывал его руку, и я был уверен, что он собирался сорвать повязку, как только я уйду. Допустим, позже он смастерил повязку из перчатки?

– Но когда мы видели его, он носил вашу повязку, – напомнил инспектор.

– Конечно. Он же потерял свою, заметил пропажу слишком поздно и не стал возвращаться и искать ее. Поэтому он вновь повязал мои бинты.

– Его повязка выглядела профессионально, – задумчиво отметил Пардо.

– Миссис Селби служила в пункте неотложной помощи, – кратко ответил Фейфул. – И кое-что еще. Если Костер хотел задушить девушку, ему пришлось бы снять бинты.

– Верно. И это переносит нас к следующему пункту. Можете ли вы сказать, с точки зрения медицины, мог ли Костер задушить девушку, учитывая состояние его руки?

Доктор на мгновение задумался.

– Да, – наконец ответил он, – конечно, он мог это сделать, несмотря на боль и риск разбередить рану. Большой палец служит чем-то вроде рычага, так что для удушения руками требуется именно он… – доктор прервался, сделал глубокий вдох и продолжил: – Однако жаль, что мне не представилась возможность взглянуть на его руку тем вечером, после того как умерла девушка. Может, были какие-нибудь симптомы. Но, как я только что сказал, использование повязки означает, что убийство было преднамеренным. И должен сказать, мне это кажется нехарактерным для Костера. Я могу представить, как он убивает в порыве импульса, но не действуя по заранее составленному плану.

– В этом я полностью согласен с вами.

Наступила недолгая тишина, а затем инспектор, внезапно оставив тему о Джордже Костере, посвятил доктора Фейфула в свои планы на утро.

Врач слушал с таким сомнением на лице, что Пардо почувствовал необходимость оправдывать свой замысел.

– Знаю, это нетрадиционно и вызывает моральные вопросы. Но поток писем остановился, если не считать вчерашнего, – быстро поправился инспектор, – а анонимщиков сложно выявить традиционными методами. Вот мы и прибегаем к таким методам, как этот трюк.

Врач поднял голову, его взгляд был мрачен.

– Вы получили отчет Брасси? – спросил он.

– Да, но он негативный. Как эксперт-графолог, он хорошо понимает свои ограничения и с уверенностью может заявить только то, что все письма написаны одной рукой. Последнего письма он, конечно, еще не видел. Он не может определить даже пол автора, хотя подозревает, что это женщина.

– И все это мы и так знали, – заключил доктор. – Ну, я буду на месте. Понадеемся, что все сработает.

Уходя, он был веселее, чем когда пришел. Прежде чем отправиться к адвокату, Пардо проинструктировал Солта, велев ему вернуться в Буллхэм на автобусе либо на машине Литтлджона и объяснив ему, что там нужно делать.

– Возвращайтесь к Лакландам к одиннадцати. Я буду ждать вас, – распорядился инспектор.

Мистер Ренни был не дома, а в своем офисе – в десяти минутах ходьбы. Пухлый мальчик, в облике которого было что-то от херувима, провел Пардо в комнату, уютность которой только усиливалась из-за обилия юридических книг. Старый юрист не удивился столь раннему визиту. Он вежливо выдвинул стул и, высказав свое изумление от убийства Хетти Пэрк, принялся рассматривать переданный ему посетителем сверток писем.

– Мистер Ренни, я надеюсь, что вы сможете рассказать нам, кто автор этих писем. Возможно, вы узнаете почерк?

Пока старик просматривал письмо за письмом, прошли минуты. Сейчас он сидел, склонившись над ними. Казалось, что он не обращает внимания ни на инспектора, ни на все остальное. Пардо кашлянул, и мистер Ренни поднял голову, встретившись с гостем взглядом.

– Эти письма – собственность моего покойного клиента, а значит, они должны остаться у меня, тем более что они не имеют отношения к смерти миссис Лакланд.