Предрассветные миражи

Андрей слушал Киру, изредка вяло отвечая, но мыслями витая где-то совсем далеко. Время от времени он вновь приближал к глазам газетный лист, вчитываясь в мелкие строки. Что там вертелось в его голове, Кире было непонятно, и от этого ее возбуждение только нарастало. Желание предпринять что-нибудь немедленно нарастало прямо пропорционально дурацкому спокойствию и растерянности мужа.

— Андрей, ты меня совсем не слушаешь! Тебе же завтра идти на работу и встречаться с Валерием Марковичем. Ты должен быть готов к разговору, продумай, что скажешь. Тем более ты примерно знаешь, что скажет он. У тебя преимущество.

— Какое у меня, к черту, преимущество! Захотят — полетит моя голова с плеч долой, нет — туча разразится грозой и пройдет. И ничего я тут не смогу сделать.

— Нет, сможешь. Найди эту дуру, поговори с ней, пусть напишет опровержение. Это будет самое лучшее, что ты сможешь сделать. Или найди другого журналиста, кто бы мог состряпать статью, опровергающую факты, приведенные Кристаллинской.

— Эта дура, как ты ее называешь, не один день собирала информацию, и собирала ее на месте событий. Никто здесь не сможет достойно опровергнуть ее данные. Тем более…

— Тем более что?

— Тем более она очень близка к истине, — пробормотал он.

— А вот это, дорогой мой, никого не интересует. Слушай, ты столько лет в политике и до сих пор не понял такие прописные истины? И не вздумай подобную чушь ляпнуть на работе! Близка к истине… Да кому нужна ее близорукая истина, когда на вещи надо смотреть шире! Тут поставлены на карту отношения целых государств, а она лезет со своими прописными истинами, о которых и так все знают, только вслух не говорят. Ну кому станет лучше от ее статьи? Кого она спасет? Как тратились деньги доноров, так и будут тратиться, как велись закулисные интриги, так и будут вестись. Зачем тыкать палкой в осиное гнездо? Кто ты такой, чтобы изменить мир?

Тогда в первый раз Кира заметила у мужа этот странный взгляд. Как будто он видел ее в первый раз. Он смотрел на нее с любопытством, несколько удивленно, как смотрят на интересный экспонат в музее, оценивая все детали невиданного существа. Киру передернуло от этого взгляда. Она осеклась, и весь ее запал куда-то мгновенно исчез.

— Ты чего, Андрей?

— А… — Он повел плечами, и странный взгляд исчез. — Так, задумался, дорогая. Ты, конечно, права. Надо продумать, что я скажу. Давай пойдем пройдемся, подышим свежим воздухом. А то я не усну сегодня со всей этой кутерьмой.

Кире никуда идти вовсе не хотелось. Ей хотелось поговорить с отцом, посоветоваться, что надо делать. Но отказать мужу в поддержке перед боем она не смогла. Ладно, прогуляться так прогуляться. На улице она и услышала главные опасения Андрея, которые подтвердились буквально на следующий день.

И понеслось, поехало. На Ладынина, как они и ожидали, обрушился весь гнев начальства. Его попросту решили сделать козлом отпущения. Австралийская сторона через неофициальные каналы выразила свое недовольство, Папуа — Новая Гвинея в своей прессе также высказала откровенное возмущение и даже послала ноту протеста россиянам. На свет вытащили какие-то грязные факты про автора статьи, про то, что она находилась под следствием в ПНГ и даже сидела в тюрьме, что нарушила не одну статью закона и теперь в отместку пишет всякую чушь про кристально честное правительство. Упомянули и о том, что за нее ходатайствовал представитель российских властей. Отсюда был сделан вывод, что этим самым оказывалось содействие преступнице с целью пособничества политическому скандалу.

— Ты что, не знал, о чем она собирается писать? — бушевал красный от гнева Зелотов. Его всегдашняя невозмутимость изменила ему. Валерия Марковича можно было понять. Он и сам выслушал от начальства немало «приятного» и получил указание разобраться в случившемся. А как разбираться? Не вызывать же на ковер Кристаллинскую. Демократия, чтоб ее. В нынешние времена так просто свободных журналистов не прищучишь. Не то что раньше. Раньше бы он мигом на нее управу нашел. А тут… Только Ладынин и оставался в качестве козла отпущения. Он и был виноват, что тут скажешь. Упустил. Не предусмотрел. Не предупредил начальство о готовящейся статье. Не сумел смягчить конфликт. Ошибки, недопустимые для дипломата его уровня.

— Столько времени прошло, Валерий Маркович, я и не думал, что она будет держать это за пазухой.

— Да какая разница, сколько прошло времени! Она словно выжидала более удобного момента. Как раз сейчас, когда мы находимся на таком важном этапе переговоров с Австралией, да что мне тебе объяснять! Ты и сам все знаешь. И главное, Ладынин, главное и худшее…

Зелотов остановил свой поток возмущений. Министр недвусмысленно объяснил ему, что именно больше всего возмутило верхи. Паршиво было говорить это в лицо Андрею, в которого он так верил, считал чуть ли не своим протеже, но что оставалось делать? Андрей выжидательно смотрел на шефа, нутром чуя, что сейчас услышит.