Предшественники Дарвина в России

«Началу первого периода предшествовала жизнь органических существ в открытом, глубоком море; преобладающие животные были преимущественно хищные рыбы, отличные от ныне живущих как странными формами, так и твердою, костяною, угловатою чешуею, защищавшею их от наружного насилия; остатки сих существ сохранились в глубочайших частях нашей котловины, в древнем красном песчанике, в тех слоях, до которых только весьма в редких случаях можно проникнуть. Это море разливалось по всей Северной, Средней и значительной части Южной России, и участь эту Россия разделяла с большею частью прочей Европы. Осаждение органических существ и минеральных частиц в толщи земные из моря древнего красного песчаника происходило при тревожном, неспокойном действии наружных условий, по крайней мере более неспокойном, нежели во все прочие периоды: от того пласты красного песчаника образуют неровные, волнистые, изломанные поверхности».

Подобным же образом описываются другие три периода, на которые делили тогда осадочные толщи, и Рулье заканчивает свой очерк следующими словами: «Во всех сих переворотах нельзя не заметить, при всей их кажущейся несвязности, некоторой последовательности. Сперва — открытое море, потом — берег, реки и сушь; сначала — характер тропический, потом — более умеренный и, наконец, холодный; сначала являлись животные несовершенные — рыбы; потом — животные постепенно совершенствуются, осложняются — являются гады, далее, животные летающие и самые звери».

«Судьба Москвы тонет вновь в неизвестности. Между тем органическая жизнь на земле совершенствуется; является человек, последнее звено, замкнувшее собою мироздание. Он наблюдает и записывает, ведет историю его окружающих явлений и заносит в летописи имя — Москвы».

В нашу задачу не входит давать сколько-нибудь подробный обзор геологических работ Рулье. Заметим только, что «геологический» период его деятельности продолжался около 10 лет и имел неожиданный и довольно печальный конец. Виною этому был один из сотрудников Рулье, во многом ему обязанный, но отплативший своему руководителю черной неблагодарностью. Эта незавидная роль принадлежала И. Б. Ауэрбаху — постоянному спутнику Рулье в его подмосковных экскурсиях. Ауэрбах — зажиточный человек, владелец одной из московских аптек, учился в Германии, специализируясь по геологии, и, вернувшись в Россию, примкнул к кружку Рулье с целью воспользоваться его опытом и знаниями. Рулье очень благожелательно и доверчиво отнесся к Ауэрбаху, как вообще относился к людям. В своих статьях он часто упоминал имя Ауэрбаха как участника общей работы и даже назвал в честь его один новый вид ископаемого растения, найденного в 1834 г. в юрском песчанике.

Эта совместная работа продолжалась несколько лет, причем Ауэрбах имел возможность хорошо ознакомиться под руководством Рулье с юрскими отложениями Московской губ. Спустя несколько лет Ауэрбах начал сам выступать с научными сообщениями на те же темы, что и Рулье, причем стал даже оспаривать некоторые мнения последнего. Наконец, в 1847 г. в газете «Московский городской листок», близкой к университетским кругам, неожиданно появилась чрезвычайно резкая статья, направленная против Рулье как ученого. Автор статьи, скрывшийся под вымышленной фамилией Брахов, обвинил Рулье, ни много ни мало, как в присвоении научных открытий своих сотрудников — Ауэрбаха и Фрейерса, в замалчивании чужих заслуг и т. д. При этом автор очень ловко воспользовался обычаем Рулье работать в коллективе, причем последний по праву считал себя законным выразителем сделанных сообща наблюдений и открытий.

Автором этой недостойной выходки из-за угла оказался тот же Ауэрбах. Вероятно, его поступок был вызван завистью к успехам и популярности Рулье, тогда как сам Ауэрбах должен был довольствоваться скромной ролью хранителя Геологического музея Московского общества испытателей природы, а позднее — второго секретаря этого Общества, хотя по возрасту он был сверстником Рулье[28]. По-видимому, Ауэрбах рассчитывал своим обвинением в плагиате, которое при данных обстоятельствах очень трудно было проверить, нанести Рулье такой удар, который сразу подорвал бы его научную и общественную деятельность. Есть основание думать, что за спиною Ауэрбаха стояли и другие лица — из правых кругов московской профессуры, которые не терпели Рулье как смелого выразителя прогрессивных мнений, любимого студентами и пользовавшегося среди них большим авторитетом.

Рулье ответил Ауэрбаху письмом в той же газете. Ауэрбах не остался в долгу, и между противниками завязалась полемика, в которой Рулье держался очень достойного тона. Скоро эта полемика превратилась в длительный спор по разным частным вопросам геологии Подмосковья, который не привел, однако, ни к какому определенному результату[29].