Предсказание

Ник сварил себе кофе, а мне приготовил ванильный чай, и мы устроились на диване смотреть фильм. Должна сказать: если вы тоже не смотрели «Окно во двор», то обязательно посмотрите! Это о человеке, который сидит дома и наблюдает за соседями. Человек, живущий жизнью других людей. В некоторой степени я могу примерить такую жизнь на себя. Иногда мне приходит в голову, что лучше прочитать о каком-нибудь событии, чем пережить его самой. Когда фильм закончился, я с трудом поверила, что уже одиннадцать вечера. Мак, наверное, уже на стену лезет. Нет ничего более злобного, чем пес, которого вовремя не вывели на прогулку. Я опираюсь о письменный стол Ника, чтобы обуться. Где-то в дальнем углу стола фотография, и я, естественно, пытаюсь ее рассмотреть – а вдруг в его жизни есть леди-профессор, о которой он пока не рассказал мне? Но это старый семейный снимок: мама, папа, хорошенькая вислоухая собачонка, молодой Ник в одежде выпускника и кто-то еще, скорее всего очень близкий родственник, мини-копия Ника. Ник замечает, что я разглядываю фотографию.

– Ты спрашивала, что побудило меня стать скептиком? Вот еще одна причина. – Он берет фотографию в руки. – Это мой брат Саймон. Он погиб в автомобильной катастрофе спустя три недели после того, как я окончил университет.

– Прости, – я не знаю, что сказать.

– Потеря брата была ужасным потрясением; но еще хуже было видеть, как смерть влияет на нашу семью. Мои родители так и не справились. Отец решил больше о брате не вспоминать. Как только разговор заходил о Саймоне, он сразу старался сменить тему. Ему хотелось закрыть комнату брата со всеми его вещами, продать дом и переехать в другое место. Мама же наоборот; ей было просто необходимо постоянно говорить о Саймоне. Она никак не могла примириться, что его больше нет, хваталась за любой повод, чтобы завести о нем разговор, приготовить его любимую еду, сделать вид, что он все еще с нами. Она хотела продолжать быть его матерью, все делать так, как он хочет. Они с отцом были как два одинаково заряженных магнита, изо всех сил отталкивающиеся друг от друга. – Ник ставит фотографию обратно на стол. – Спустя год после смерти Саймона мама отправилась к телепату. Для отца это стало последней каплей. Он не хотел никаких сообщений из загробного мира. Мама посчитала, что таким образом он отвергает и ее, и Саймона. Она ушла от отца. А спустя два года они развелись. – Он отворачивается.

– Я не знала. Не надо было мне тебя втягивать во все это.

– Ты ни во что меня не втянула. Я сам захотел. Когда все закончится, я напишу статью и подорву всю эту гнилую индустрию. Это как очищение. Я столько времени по уши зарывался в науку. Мне нравится чувствовать, что я занят чем-то еще.

– Ты уверен?

– Конечно. Уверен в том, что ты очень приятный человек. Помни, ты не втянула меня ни во что такое, во что я сам не хотел быть втянут.

– Прости меня, я дала Мелани твой номер. Я просто не знала, как поступить.

– Я понимаю. Полагаю, что, когда она позвонит, я скажу, что ты не будешь принимать участие в передаче.

Он смотрит на меня в ожидании ответа. Я знаю, что участие в радиопередаче будет ошибкой, но, согласитесь, это так заманчиво. Раньше меня никогда не приглашали на радио. Это все равно что обрести всеобщее признание.

– Я вот подумала, а может, это станет неплохим дополнением к твоей статье? – рискнула я.

– С твоей стороны очень мило подумать обо мне. – Он надо мной не насмехается. – Предсказание для Мелани – это одно, но идти на радио – это уже слишком. Мы запросто можем попасться. Ты только подумай, как сложно будет потом все объяснить.

– Ты прав. Мелани выцарапает мне глаза, если когда-нибудь узнает правду. – Я зевнула. Моя карьера в сфере шоу-бизнеса закончилась, даже не успев начаться. – Вся суть игры в том, чтобы заставить Мелани и Дага разойтись. Но, судя по сегодняшнему дню, Даг все так же без ума от нее.

Ник обнимает меня.

– Я уверен, она не выцарапает тебе глаза: она не захочет испортить себе маникюр. Даг просто дурак, если променял тебя на нее. А если это так, то тебе лучше держаться от него подальше.

Я обнимаю Ника в ответ.

– Ты такой милый.

– На мне лежит проклятие – синдром «хорошего парня». Ничего не могу с этим поделать. Очень хотел бы прослыть грубым и развязным, но не могу отделаться от хороших манер. Не то воспитание.

Я смеюсь и собираюсь уходить.

– Хороший парень со страстью к фильмам ужасов, ха? – Я остановилась, держа руку на двери. – И наверняка за всем этим скрывается тайное психическое расстройство, – сказала я и ушла.

Слышу, как он смеется, когда за мной закрывается дверь. Я ни за что не стану даже рассматривать возможность участия в радиопередаче – слишком рискованно. Вероятнее всего, это закончится тем, что я просто выставлю себя на посмешище. Да и какую пользу может принести это шоу? Ситуация только усложнится. Я буду полной идиоткой, если еще хоть одну минуту потрачу на размышления об этом.

Глава 19