Предсказание по таблетке

— Рад вам сообщить, что в наш лицей прибыли гости.

Адамыч засветился и повернулся в сторону кулис. Оттуда в сопровождении завуча стали выходить незнакомые нам люди.

— Представитель Департамента образования города Москвы, заместитель префекта Центрального округа, начальник Управы муниципального района!

Адамыч сердечно пожал руки гостям и усадил их рядом с собой.

— Слово предоставляется…

Речи понеслись одна за другой. Мы с Нютой знали: в этих речах — ничего интересного. Гости есть гости. Они не работали в лицее, не стояли перед учениками множество уроков подряд, не утешали, не ругали, не хвалили, не болели за них. Словом, эти уважаемые господа не прожили с ними целых четыре года. Вот когда будут выступать учителя, тогда все потянутся за платками. А все почему? Потому что будут найдены такие сердечные слова, что впору уткнуться кому-нибудь в плечо, чтобы никто не видел мокрых глаз и распухшего от слез носа.

Тем временем выступления закончились, и началось торжественное вручение аттестатов. Сначала аттестаты вручали выпускникам одиннадцатого «А» класса, затем на сцену стали выходить «бэшки». В этом незабываемом действии мы с Нютой принимали самое живое участие.

Первой на сцену поднялась Анечка Соловьева. Она была похожа на невесту. Белое, отделанное гипюром платье плотно облегало тоненькую фигуру и расширялось от талии пышным колоколом. Волосы собраны в замысловатую прическу, на руках — атласные перчатки. Анечка подошла к Адамычу, тот вручил ей золотую медаль и подарки от городского Департамента образования. Затем она направилась ко мне. Я вложила в ее тонкие пальчики аттестат, и девочка кинулась мне на шею. Зал стал аплодировать, а Анечка зашептала в самое ухо:

— Маргарита Владимировна, миленькая! Я не хочу уходить!

Рыдания стали подниматься из нутра к горлу, и я сдавленно проговорила:

— Мы с тобой не будем плакать, правда? Ты всегда сможешь прийти ко мне.

— Так грустно!

— Обещаю, этот выпускной — не прощание. У нас просто заканчивается один этап и начинается другой. Поняла? Теперь мы — не учитель — ученица, а друзья. Ну же, улыбнись! Смотри, тебя снимают на камеру.

Аня шмыгнула, повернулась к залу и помахала рукой. На сцену легко вспрыгнул ее отец и преподнес мне букет белых роз.

— Спасибо! — от души сказал он и крепко пожал мне руку.

Анечка уже стояла около Нюты и получала подарки от родительского комитета. Затем она перешла к секретарю, следившему за тем, чтобы в Книге учета была подпись владельца аттестата.

Мне приходилось одновременно выдавать аттестаты, говорить напутственные слова, шутить, улыбаться, позировать перед камерами. От улыбки, не сходившей с лица, губы стали слегка подрагивать.

— Смотри, не разревись! — тревожно поглядывая на меня, сказала Нюта. — Нам еще всю ночь прыгать.

— Держусь изо всех сил.

На сцену вышел Саша Гламуров. Он подошел ко мне и, осторожно взяв мою руку, поцеловал.

— Мы восхищаемся вами, Маргарита Владимировна. Вы — самая красивая!

Он на мгновение запнулся и добавил:

— И самая душевная!

Предательская слеза поползла по щеке, но тут откуда-то сверху послышался голос Ляльки: «Только не плакать!»

Я неловко прижала Сашу к себе и, как маленький ребенок, шмыгнула.

Началось вручение аттестатов выпускникам других классов, и для нас с Нютой наступил перерыв. Мы незаметно вышли за кулисы и плавно просочились в костюмерную.

— Не могу! — воскликнула Нюта. — Трогательно до слез! Какой год выпускаем, а привыкнуть невозможно.

Я слушала и молчала. У меня внутри дрожал каждый нерв, и знакомый стук колес твердил: «Ушли, ушли, ушли!»

— Ты меня слышишь?

— Да.

— Ничего ты не слышишь! Опять в себя погружаешься.

Нюта подошла к окну и выглянула наружу.

— Сколько машин! Все подъездные пути заставлены. И в основном — иномарки. Да, девочка моя, родители наших детей — люди не бедные!

— Поменяй тему, — сказала я. — Эта не подходит для праздника.

— Ты права!

Нюта полюбовалась на себя в зеркало и энергично повернулась ко мне.

— Хватит киснуть! Давай лучше проверим реквизит. Думаю, через полчаса нам выступать.

* * *

Сказать, что выступления учителей ждали, — значит ничего не сказать. В нашем лицее существовало много традиций, но учителя на сцене — это особый разговор. По традиции учителя давали концерты три раза в год. В конце сентября выступление предназначалось для учащихся, поступивших в лицей. Оно проходило после посвящения восьмиклассников в лицеисты. Второй выход был приурочен к Новому году. Это выступление вписывалось в общую программу праздника и включало в себя или сценку из лицейской жизни, или новогоднюю сказку. Третье выступление было прощальным приветом тем, кто четыре года жил напряженной лицейской жизнью, а теперь уходил из родных стен в жизнь, новую и неизвестную.

Прощальное выступление завершало торжественную часть и, наверное, было той пробкой, которая, выскакивая из бутылки, снимает напряжение и вызывает у присутствующих мысль: наконец-то начинается настоящий праздник.