Предсказания китайского печенья

Проводник потащил мой чемоданчик по узкому коридору спального вагона. Колесики задевали ковровое покрытие и норовили потащить его за собой. Проводник пыхтел и честно зарабатывал свой доллар. Сдернув в сторону дверь купе, он с гордостью показал нам, как пользоваться теми немногими удобствами, находящимися в нем.

Затем выйдя в коридор, мы долго махали вслед медленно удаляющимся от нас Аллочке и Мишелю.

Проводник предупредил, что в пути у нас будет три остановки: Тверь, Вышний Волочок и Бологое, что на остановках закрывают туалеты, и заверил, что до Ленинграда беспокоить нас не будет.

Дверь закрылась. Мы остались вдвоем.

Анри с интересом посмотрел на две неширокие полки, разделенные столиком. Видел бы он обычные купе, плацкарт и блага общего вагона! Но для нас главное, что мы вместе, что сегодня первая ночь, когда нам не надо расставаться. Наконец-то исполнится мое желание уснуть рядом с ним, обняв, до утра ощущая его тепло и слыша ровное дыхание.

Анри присел на полку, притянув меня к себе на колени. По радио певец пел что-то бодренькое, о дорогах уходящих в даль. Анри взял мое лицо в чашу из своих ладоней и посмотрел мне в глаза, завороженная, я не могла оторвать от него глаз, и сердце набатом застучало в груди. Его губы приблизились, и купе уплыло в потемневшем кадре поцелуя. Губы, приручив мои, передвинулись вниз по шее, к вырезу моей блузки. Теперь руки обхватили мою грудь, а большие пальцы разглаживали шелк бюстгальтера на моих сосках. Захотелось опрокинуться навзничь и забыться в жадном обладании его тела. Словно угадав мое намерение, Анри не позволил мне коснуться спиной казенного покрывала. Он удерживал меня на своих коленях и мучил ласками, заставляя извиваться от страсти. Вдоволь натешившись и уже не смея сдерживаться, он вскочил, подхватив меня за талию, и рывком сорвал свои джинсы, звякнув пряжкой ремня.

Наконец-то мы дома!

Мое обещание было исполнено, только с рассветом, часов около пяти, мы уснули, не замечая тесноты облюбованной нами, в полном смысле этого слова, полки. Кожей спины я чувствовала его дыхание, и его рука лежала на моем животе, будто снова готова начать ласки.

Проводник шел по вагону и тихонько стучал в двери купе, оповещая пассажиров о том, что мы приближаемся к Московскому вокзалу города-героя Ленинграда.

Глава пятая

Гостиница «Октябрьская», где были забронированы наши номера, находилась на привокзальной площади, рядом со станцией метро «Площадь Восстания».

Многолюдная масса двигалась двумя потоками, от Московского вокзала к метро и обратно. Влившись в один из них, и сплотившись с телами, вынесшими нас на противоположный берег, мы неожиданно были выплюнуты из русла на углу, у парадного входа в гостиницу.

Седой швейцар, похожий на полковника КГБ, увидев иностранцев, не торопясь, открыл нам дверь. Служащая, находившаяся за стойкой с множеством ячеек и давно не крашеной надписью «Reсeption», с достоинством депутата Верховного Совета приняла наши паспорта. Более всего я боялась, что, по милой советской привычке, нам предоставят номера на разных этажах, а то и в разных корпусах. Но синий цвет французского паспорта все-таки произвел на даму впечатление. Она даже спросила: поселить ли нас рядом? Анри, уловивший тонкости советского сервиса, представил меня своей переводчицей, и попросил, что бы окна наших номеров выходили во двор, а не на площадь. Видимо, опробованный им способ передвижения и «тесное» общение со спешащими ленинградскими рабочими и служащими, произвел на него неизгладимое впечатление.

Худенький, веснушчатый мальчик, изображавший из себя портье, подхватил наш багаж и, водрузив на тележку, покатил ее к лифту. Лоснившаяся на локтях униформа смешно болталась на нем. Мы переглянулись, и я чуть не прыснула со смеху.

Мальчишка был исполнен ответственности за порученную работу. Из комсомольцев. Но, от чаевых, предложенных Анри, не отказался.

Когда он скрылся за углом, в лабиринте гостиничных коридоров, Анри перебежал в мой номер. Повесив табличку «Не беспокоить», он скомандовал:

— В душ!

Я с удовольствием повиновалась ему, очень хотелось смыть с себя металлический запах поезда, которым, как мне показалось, пропиталась даже моя кожа.

Стоя под струями теплой воды, мы с наслаждением намыливали друг друга душистым мылом, изобретая при этом весьма интимные способы этого веселого процесса.

Перекусив заказанным в номер завтраком, решили, что немного сна нам не повредит, а только позволит подольше погулять по ночному Ленинграду. И, конечно, мы не смогли упустить возможности опробовать гостиничный «кинг-сайз» на прочность.

Первую вылазку в город мы начали с Невского проспекта. Анри интересовала архитектура, и мы, по его настоянию, свернули к храму Спаса на Крови. В немом восхищении многоцветием куполов храма, он внимательно слушал девушку экскурсовода. Она, по всей видимости, влюбленная в свое дело, так увлеченно рассказывала слушателям историю собора, что Анри, понимавший по-русски только несколько слов, даже не просил меня перевести.