Предсказанному - верить

— Любуешься окрестностями? — он уселся рядом со своим вещами, — вообще-то вид не очень. С крыши гораздо лучше!

— Карвин, а где народ? Что-то никого невидать — я снова повернулся к окну.

— И правильно — Карвин вновь поднялся с кровати и подошел ко мне, — все либо в лесу, либо рядом с мастерской, где разделывают древесину. Командир, кстати, тоже пошел туда.

— Да? И что же там такое стряслось?

— Дровосеки сообщили, что они нашли «золотое» дерево.

— Он, что, из золота, что ли? — я удивленно посмотрел на Карвина.

Карвин, прищурясь, смотрел на меня. Ох, что-то не нравится мне его взгляд.

— Серый, а ведь ты что-то не договариваешь, — задумчиво сказал Карвин, не сводя с меня взгляда, — Это искусство владения мечами, это притом, что эльфы крайне редко берутся обучать людей. Не знаешь простых вещей. Да и твоя легенда про степь, прости, не очень убедительна.

Карвин на вид был спокоен, но я заметил, что рука его опустилась на пояс, совсем близко к кинжалу. Да и весь он, как-то напрягся.

— А ты уверен, что хочешь знать правду? — тихо спросил я.

В конце концов, действительно, хоть я и знаю общую обстановку, хоть я и разобрался с построением социальных отношений, есть множество вещей, самых простых, обыденных, о которых я не имел ни малейшего понятия. И это не могло не вызвать удивления наблюдательных людей.

— Да, — так же тихо ответил Карвин, — если ты готов ее открыть. Я не люблю доверять свою жизнь тем, о ком ничего не знаю, или кого не понимаю. А так как ты стал, пусть на время, бойцом нашего отряда, то вполне может сложиться такая ситуация, что ты должен будешь прикрывать мою спину. А я, не хотел бы получить в спину, удар твоих клинков.

— Не думаю, что это место подходит для такого разговора, — я вздохнул, — одно могу сказать точно: моих клинков можешь не опасаться. Действительно, я не знаю многих вещей. Ты можешь мне помочь узнать про них?

Карвин некоторое время смотрел мне в глаза, словно пытаясь прочесть в них ответ на свои вопросы, потом медленно кивнул.

— Хорошо, но твой рассказ должен быть очень подробным и убедительным.

В конце-то концов, понятно, что легенда, придуманная наспех, просто расползется по швам, попав к таким людям, как стражники.

— Трантон тоже зацепился за несоответствия? — как бы, между прочим, спросил я.

— Он же лейтенант стражи! — хмыкнул Карвин, — он раскусил тебя сразу. И сказал мне, что бы я за тобой присматривал.

— Что же он взял меня в отряд, если не доверяет мне? — поинтересовался я.

— Ты вмешался в дело, которое тебя, в общем-то, не касалось. Ты мог просто пройти мимо. То, что ты направил свои клинки против разбойников, несмотря на то, что их было больше, решило дело в твою пользу. Ясно было с самого начала, что ты что-то скрываешь.

— Карвин, я расскажу тебе все, что тебя будет интересовать, при первом удобном случае. А сейчас, просто поверь, я не враг.

Как рассказал мне Карвин, «золотое» дерево отличается очень легкой, прочной и долговечной древесиной. Самое главное, что изделия из «золотого» дерева не требует после изготовления никакой дополнительной обработки. Их не надо покрывать лаком, не надо олифить и т. д. Они навсегда сохраняют свой яркий, «золотой» цвет. Именно за это они так высоко ценятся.

Но! Есть это мелкое и противное «но…». Эти деревья крайне редки. За каждое дерево положена немалая сумма. Часть получает нашедший «золотое» дерево. Остальное идет на нужды городка. Это по Уставу города. Естественно, такое событие — праздник для всего населения. И стар и млад, собираются на центральной площади, и наслаждаются зрелищем «Первого Удара Топором по Ценной Находке».

Зрелище того стоит. Обусловленное множеством традиций и предрассудков, оно длится почти весь день. Выбирается лучший дровосек. Вместе с бургомистром города, мастером цеха и нашедшим дерево, толпа отправляется на место находки. Там, по заведенной традиции, все хором благодарят лес за то, что он (лес) вырастил это хорошее дерево. Бургомистр объясняет лесу, что теперь, это конкретное дерево, им (людям и не людям) нужнее, чем лесу. Потом толпа просит прощения у леса за то, что они вынуждены срубить это дерево.

Из коробки, увешанной всякими прибамбасами и украшениями, достается «Топор Круша — Великого Дровосека» и вручается лучшему дровосеку города. Поплевав на ладони, тот приступает к рубке дерева, которая длится от получаса до нескольких часов, в зависимости от величины дерева. Под благоговейными взглядами толпы, дровосек, как дятел, долбит это самое дерево.

Срубленное дерево и доставляется на центральную площадь города. Здесь, с множеством речей и тостов, оно подвергается тщательной обработке. Все, что хотя бы как-нибудь можно приспособить к делу, к делу приспосабливают. Составляется торжественный акт и, снабженный личными подписями глав цехов и бургомистра, а так же печатью города, отправляется в столицу специальным гонцом.