В книге «Принципы природы» (1847) Дэвис предсказал расцвет спиритуализма: «
В дневнике (от 31.03.1848г.) Дэвис записал: «Утром, как только рассвело, тёплое дыхание коснулось моего лица, и я услышал сильный звучный голос: „Брат мой, сегодня мы начали славное дело: ты увидишь рождение нового жизненного проявления.“ Я остался в недоумении, не поняв смысла полученного сообщения».
А это было зарождение мощного движения, в котором ему предстояло выполнить роль пророка. В тот день в Гайдсвилле сёстры Фокс впервые вступили в общение с невидимой сущностью посредством стуков. Дэвис для своего времени и поколения истолковывал подобные послания настолько хорошо, что и сегодня мало что можно добавить к его концепции.
Особенности характера
Дэвис не был религиозен в общепринятом смысле слова. Более того, его версия Евангелия носила, скорее, критический характер. По словам А. Конан Дойля: «Он был скромным человеком, но «слепленным из того же теста», что и святые. Его вторая автобиография охватывает период только до 1857 г., значит, ему было чуть больше тридцати, когда он опубликовал ее, однако она дает очень полное представление о нем. Дэвид был очень беден, но обладал обостренным чувством справедливости и милосердия. Он отличался необычайной честностью, но проявлял терпение в спорах и не вступал в конфликты. Ему приписывали самые низменные грехи, но он воспринимал это с терпеливой улыбкой. Дэвис подробно рассказал о двух своих первых браках, столь же необычных, как и все связанное с ним, но такая откровенность только вызывала доверие к нему. С момента завершения книги «Магический жезл» Дэвис продолжал попеременно писать и читать лекции, завоевывая все большую известность, вплоть до самой смерти в 1910 г. в возрасте восьмидесяти четырех лет. Тот факт, что его «Философия гармонии» издавалась в Соединенных Штатах почти сорок раз, доказывает, что усердно разбрасываемые им семена попали на благодатную почву.»
Исследователи феномена Дэвиса отмечали, что он был почти неграмотен и не читал книг:
Дэвис считал, что путь прогресса для человечества – это «борьба с грехом», не только в библейском смысле слова: к последнему он относил слепой фанатизм и ограниченность. Своё «учение» (излагавшееся с использованием длинных непонятных терминов, которые потребовали создания целого словаря) он именовал «документальной религией», хотя религией в обычном смысле слова оно не было, а, скорее, напоминало свод мнений о строении мира, механизмах природы и истоках духовности («Философия гармонии», «Божественные откровения природы», «Univercoelum»).