Предсмертная песня

- У них не было бы слов для обозначения конкретных вещей, которые наполняют нашу жизнь, - сказал Мортон, - ведь даже многие из наших абстракций, основаны на человеческой анатомии и физиологии. Наши стихи о горах и долинах, реке и поле, дне и ночи с солнцем и звездами не подошли бы.

Рик кивнул. Если они существуют, интересно, что у них есть такого, что бы хотелось бы иметь и нам?

- Вероятно, музыка и математика, наше наиболее абстрактные искусство и наука, могли бы быть точкой соприкосновения, - продолжал Мортон. Помимо этого, действительно можно было бы придумать какой-нибудь метаязык.

- Записи этих песен могли бы иметь коммерческую ценность, предположил Рик.

- А потом? - продолжал маленький человек. - Могли бы мы быть змеем в их Эдеме, искушая их тем, что они никогда не смогли бы испытать непосредственно, нанеся этим жизненную травму? И есть ли какой-нибудь другой путь? Что такое они могут чувствовать и знать, о чем мы даже не догадываемся?

- У меня есть несколько идей, как разобрать эти вещи математически, чтобы понять, действительно ли во всем этом есть логика, - внезапно сказал Рик. - Я думаю, что я вижу некоторые лингвистические формулы, которые можно применить.

- Лингвистика? Это же не твоя область.

- Я знаю, но мне нравится любая математическая теория, неважно, откуда она взята.

- Интересно. Что, если их математика столь сложна, что человеческий мозг просто не сможет понять ее?

- Я скоро сойду с ума от всего этого, - ответил Рик. - Это может пленить мою душу. - Затем он засмеялся. - Но здесь ничего нет, Морти. Мы совсем закрутились... Несмотря на это, у нас есть образчик. Теперь мы воспользуемся им.

Мортон усмехнулся.

- Есть. Я в этом уверен.

Этой ночью сон Рика прерывался со странной периодичностью.

Ритмы песни звучали в его голове. Ему снилось, что песня и язык были одним и тем же с таким математическим видением, которое недоступно двусторонне симметричному мозгу. Ему снилось, что он кончает свои дни в депрессии, глядя, как мощный компьютер решает задачу, а он даже не в силах оценить красоту решения.

Утром он все забыл. Он обнаружил формулы для Мортона и запрограммировал их для решения, мурлыкая неритмичный мотив, чего раньше с ним никогда не случалось.

Позднее он подошел к иллюминатору и долгое время смотрел на гигантский опоясанный мир. Через некоторое время это встревожило его, так как он не мог решить, смотрит ли он вверх или вниз.