Предсмертное желание, или Поворот судьбы

— Ты же говоришь, что она была так красива, что на нее обращал внимание весь пляж, а дальше очень плохой берег и совсем мало народа.

— Это я образно сказала. На нее мужики глазели как душевнобольные. Может, ей хотелось хоть немного отдохнуть.

Мы проехали еще немного и оказались у того места, где почти никого не было.

— Здесь… — Мила вжалась в кресло и затряслась. — Вон у того подгнившего мостика.

— Тебе лучше не светиться, — сказала я, выходя из машины, — и не показывай носа. Я сама все узнаю. Может, уже приезжала «скорая» и отвезла ее в больницу.

Я остановилась, чтобы поправить мокрую от пота кофту. Господи, ну почему все это не сон? Почему Милка сотворила такое? Я оглянулась и встретилась с Милой взглядом. В ее глазах было столько скорби! Скорби непереносимой боли… Наверно, она и сама не понимала, как все произошло. Она просто хотела остаться с человеком, которого очень сильно любила… Которому безгранично доверяла и ради которого жила…

— А если она лежит там мертвая?.. — едва шевеля губами, прошептала она.

Я не нашла что ответить и направилась к реке. С трудом давался каждый шаг, ноги были словно ватные. Я с ужасом подумала о том, что сейчас чувствует Мила. Дойдя до подгнившего моста, я огляделась. И почему такая роскошная женщина, как любовница Вадима, выбрала именно это неуютное пустынное место? Может быть, даже слишком пустынное…

Пройдя по берегу, я увидела уединившуюся парочку.

— Здравствуйте. Я потеряла свою подругу. Тут совсем недавно такая красивая девушка загорала… Мы с ней разминулись.

Молодой человек, лежащий на сером застиранном полотенце, оторвался от совсем сопливой девчушки и посмотрел на меня крайне раздраженным взглядом.

— Мы только пришли.

Не обращая на меня внимания, подростки изобразили что-то вроде поцелуя и тяжело засопели.

— Простите, когда вы сюда пришли, тут кто-нибудь загорал, кроме вас?!

Парнишка оторвался от девушки и злобно пробурчал:

— Послушай, проваливай отсюда, а? Я же тебе сказал, мы только пришли, и даже если тут кто-то был, мне на него глубоко насрать.

Я увидела валявшиеся рядом шприцы и поняла, что разговор окончен.

— Чтоб ты, придурок героиновый, от передозировки сдох, — невольно вырвалось у меня.

Резко развернувшись, я неожиданно столкнулась с Милой.

— Ты зачем из машины вышла? Тебе же сказано было сидеть.

Подруга не ответила. Она стояла, словно парализованная, и смотрела на примятую траву.

— Тут кроме парочки конченых наркоманов никого нет. Место уж больно противное. Какого черта она пришла загорать именно сюда?

— Мы с ней вот здесь лежали, — Мила показала место, где трава была примята больше всего.

— Ты уверена?

Она кивнула на валявшуюся полупустую бутылку колы.

— Это та бутылка, про которую я тебе рассказывала.

Я подняла бутылку, открыла крышку и попыталась понюхать.

— У этих капсул нет запаха. Как у клофелина. Ни запаха, ни вкуса;

— Как называются эти капсулы?

— Не знаю.

— Как же ты их так покупала, что даже названия не знаешь?

— Мне до названия не было дела. Мне был важен результат. Неожиданно Мила метнулась ко мне и выхватила бутылку. Почувствовав опасность, я что есть силы, ударила ее по рукам, подхватила бутылку и быстро вылила ее содержимое на землю.

— Ты что, совсем дура?! — истерично закричала я.

— Надо было мне следом за ней выпить. Просто выпить и лечь рядом… Надо, чтобы нас двоих обнаружили… Надо, чтобы моему мужу показали два трупа… Два молодых, красивых трупа… Две женщины, которым он пудрил мозги… — Мила лепетала, словно в бреду.

Я схватила подругу за руку и потащила к машине.

— Поехали. Видишь, нет никого. Наша совесть чиста!

Буквально затащив плачущую Милу в машину, я пристегнула ее ремнем безопасности.

— Это на всякий случай. Чтобы не дергалась, — примирительно сказала я.

Но то, что произошло дальше, не поддается описанию. Мила громко ревела, рвалась, стучала ногами, раскачивалась из стороны в сторону.

— Хорош реветь! Достала! — вырвалось у меня. — Раньше надо было думать. Ты же видела, что там никого нет. Ни трупа и ни отравленной любовницы!

Мила явно не желала меня слушать и не обращала на мои громкие речи никакого внимания. Поняв, что живыми нам до дому не доехать, я остановилась у первого попавшегося кафе и купила бутылку водки и какую-то нехитрую закуску.

Усадив подругу за столик, налила рюмку до самых краев и громко скомандовала:

— Пей!

Мила моментально успокоилась и растерянно посмотрела на рюмку.

— Пей, я кому сказала!

— Я водку пить не умею, — жалобно простонала она.

— Сейчас не до шику. Пей, что дают. Водка тебя успокоит.

— Но почему именно водку? — взмолилась подруга.

— Не вином же тебе раны залечивать…

— Может, виски или бренди.

— Тут нет ни черта. Пей водку!

Мила беспомощно кивнула и осушила рюмку до дна. Уговорив полбутылки водки, она подперла пьяную голову руками и стала жаловаться на судьбу:

— Викуля, ну почему мужики гуляют? Чего им не хватает?!