Представитель по доверенности (СИ)

Миша коротко кинул «Не по телефону» и уже через двадцать минут топал ботинками по лестнице, ведущей в мой подвал. В течении часа мы с городским опером прошли через пять стадий неизбежного решения: отрицание, гнев, торг, депрессия, принятие, и Мише пришлось пообещать, что ввиду существенной суммы похищенного дело будет возбужденно городским следствием, и он будет его курировать, с моей подачи, не подпуская в оперативное сопровождение по делу всяких разных ОБЭПников и прочих любителей поживится при экономических уголовных делах. Мне оставалось всего ничего — «размотать» до самого донышка, сидящего на «сутках», Столярова Игоря, найти в горах Алтая эти чертовы машины и обнаружить на базе фирмы «Энергоспецремонтгарантия» доказательства, что подготовленные к отправке на Восток материалы похищены со складов завода.

Чтобы возбуждение экономического дела не сорвалось, я решил в ночь с субботы на воскресенье проникнуть на территорию базы, по возможности осмотреть территорию, чтобы знать, где искать доказательства хищения.

В субботу, отсидев на работе до обеда, так как набивший оскомину усиленный вариант несения службы, который не прекращался никогда, требовал вывода пятидесяти процентов личного состава на службу в выходные дни, я вернулся домой, повалялся на диване, выгулял пса, пообедал, совмести это с ужином и, после одиннадцати часов вечера, одевшись во все черное и то, что не жалко было порвать, выехал в сторону Мироедского поселка, положив в карман черной телогрейки, завернутый в плотную бумагу, кусок копченого мяса, порезанного на мелкие кусочки. Этим мясом я намеривался отвлечь злобную стаю «двортерьеров», охранявших базу. Но планом моим не суждено было сбыться, когда в районе горбатого моста под колеса моей машины выскочила, забывшая обо всем собачья свадьба, заставив меня тормозить в пол, так что короткую «Ниву» выбросило из накатанной снежной колеи.

Посмотрев на полтора десятка, забывших обо всем собак, я надел нитяные перчатки, пинками разогнал роняющих слюну кобелей и ухватив за зад и холку, выдернул из хоровода четвероногих кавалеров, течкующую суку — маленькую, вытянутую пародию на бассета и таксу одновременно. Бросив дворнягу на расстеленный в багажнике мешок, я сунул ей в зубы грамм триста копченого мяса, после чего сел за руль и дал «газу». Обманутая стая гналась за моей машиной метров триста, пока не отстала на следующем подъеме. Сука в багажнике громко чавкала угощение и ни о чем больше не мечтала, а я мчал машину по пустым улицам, надеясь побыстрее закончить дело. Бросив машину метрах в трехстах от базы, я растолкал довольную всем, задремавшую от тепла и сытости собаку, и, выбросив мешок (неизвестно, сколько на него упало блох), ухватил собаку за шкирку, потащил ее к воротам базы. Любопытные собачьи морды высунулись из-под металлических ворот базы почти сразу после нашего появления, а через пару минут, не обращая на меня ни малейшего внимания, вокруг четвероногой «барышни» прыгали четверо братьев и одна сестра, очевидно, прибежавшая за компанию.

Я толкнул повизгивающую от волнения сучку от себя, и она помчалась куда-то, вдоль по улице, а за ней молча бросилась вся эта многоногая стая мохнатых кавалеров, теперь пару часов, как минимум, никто меня не побеспокоит.

Из сторожки базы доносились пьяные голоса и звук телевизора, очевидно, к местному сторожу пришли гости, поэтому я, не особо хоронясь, пошел вдоль забора в сторону дырки, закрытой стальным листом.

В склад я пролез через окно — кто-то, проветривая помещения после курильщиков, поленился закрыть разбухшую от времени, деревянную раму до конца, и я, очень медленно, распахнул створку.

Не могу сказать, что все материалы, обнаруженные мной на складе имели какую-то идентификацию, но и тут можно было считать номера партий косвенным доказательством. Прямым доказательством были протоколы испытаний на прочность, прилагаемые к различным талям и металлическим тросам, прилагаемые к каждому приспособлению, где в качестве заказчика был указан завод — тратится на проведение своих испытаний новые владельцы ворованного имущества не посчитали нужным. Ну и многочисленные измерительные приборы, и сложные приспособления, представленные здесь в огромном количестве, имели инвентарные номера, данные о поверке и прочие обозначения. Я очень сомневаюсь, что кто-то в новообразованной АОЗТ «Энергоспецремонтгарантия» озаботился уничтожением старых номеров и набивкой новых, поэтому я, не стесняясь пользоваться фонариком (гулянка в сторожке у ворот набирала обороты), старательно переписывал в блокнот инвентарные номера и марки-модели приспособлений.

В воскресенье я проспал до обеда, компенсируя беготню и усталость, накопившуюся за неделю, да так крепко, что не успел проснутся, когда кто-то тарабанил мне в дверь квартиры. Через пару минут я, кое как поняв, кто я и где нахожусь, прижав лоб к холодному стеклу, разглядел вышедшую из моего подъезда, злую, как мегера, Ольгу, но никакого желания открывать окно и окликать ее у меня не возникло.