Представление для богов

Ветер широкими лапами загребал пропитанную влагой листву и старательно отжимал ее на плечи и спины людей. Плащи промокли насквозь, капюшоны почти не спасали от мелкого дождя.

Жадная, недобрая тьма обгоняла путников, вела за собой, заманивала по невидимой тропе.

Орешек со слов Эрвара знал: слева, за кустами — пропасть. Надо было держаться как можно правее, впритирку к скале. А этому мешала буйная, совсем заглушившая тропинку мелкая поросль — хвала богам, не колючая, но ужасно густая.

Хранителю идти было легче, чем другим, потому что он был последним. К тому же перед ним двигался напролом Айфер. А там, где прошел Айфер, можно хоть телегу гнать — не застрянет! Все, что требовалось от Орешка, не привыкшего к лесу, — это не отстать от наемника. И он шагал, чавкая сапогами по скользким, разбухшим от влаги подушкам мха на камнях. Взгляд был намертво прикован к маячившему впереди плащу Айфера. А в голове беспрерывно и мучительно кружилась одна и та же мысль.

Он больше не вернется в Найлигрим.

Хватит, наигрался в Сына Клана! Судьба дает великолепную возможность развязаться с этой скверной историей. Главное — расправиться с колдуном. Затем надо убедительно пропасть без вести... нет, лучше красиво погибнуть на глазах у товарищей, чтоб и сомнений не возникло. Можно изобразить падение со скалы... впрочем, у этой славной команды хватит глупости и преданности полезть за телом Хранителя с любой кручи — не оставлять же Сокола без погребального костра!.. Ладно, героическая кончина придумается на месте...

Поглощенный мрачными раздумьями, Орешек и не заметил, что тропа расширилась, зато стала покатой, накренилась влево. Приходилось на ходу держаться за мокрые упругие ветви, чтобы по скользким камням не съехать в пропасть.

Движение замедлилось. Из мрака доносилось раздраженное шипение Эрвара, которому пришлось идти первым. Орешек пригибал к себе ветку за веткой, не обращая внимания на срывающиеся прямо в лицо пригоршни воды. Мысли его текли все по тому же темному руслу.

Потом, когда выяснится, что силуранцы держат в плену настоящего Сокола... что ж, тогда никто не подумает о жалком бродяге, который вляпался в самозванство, как в вонючую трясину. Нет! Возникнет красивая легенда о каком-нибудь герое древности, который восстал из давно развеянной золы и вернулся, чтобы вновь сразиться с врагом...

По лицу парня скользнула усмешка, но тут же оно закаменело от острой тоски. Арлина! Нежная и храбрая, умная и чуткая, дерзкая и ласковая, лучшая на свете девушка... нет, не лучшая, просто единственная, теперь уже потерянная навсегда!

Он не должен был встречаться с ней! Не должен был с ней разговаривать... он даже глаз поднять на Дочь Клана не имел права!

Вот она, расплата за ложь и подлость: теперь его руки всегда будут тосковать по ее тонким плечам.

Что там говорил Аунк о воспоминаниях, которые не выжжет в душе и Бездна?..

Мокрая листва выскользнула из ладони, нога поехала по слою грязи, покрывавшему камни. Орешек шлепнулся на тропу и покатился вниз. Почти сразу падение задержала торчащая из трещины в скале чахлая молодая сосенка. Парень даже не успел испугаться того, что он вполне мог сорваться в пропасть.

Зато испугался совсем другого.

Сзади, из шелестящей тьмы, к нему метнулось что-то живое, стремительное. Зазвенел прерывистый от волнения голос:

— Ты цел, дорогой?

Бред какой-то... Откуда в мокром ночном лесу...

Вей-о-о! Арлина!

Айфер бросил взгляд назад и коротко свистнул, давая остальным сигнал вернуться.

Орешек вскочил на ноги, пылая от ярости. Все его нежные чувства к Арлине мгновенно улетучились. Сейчас ему хотелось придушить эту дуру. Не важно, как она сюда попала. Главное — она рискует жизнью!

Он попытался что-то сказать, но вместо слов у него вырвался медвежий рык. Арлина отступила на шаг.

— Нет, ты пойми... — Волчица старалась говорить веско и спокойно, но голос ее дрожал. — Ведь иначе и быть не могло. Раз ты идешь туда, откуда можешь не вернуться, я обязательно должна быть с тобой. Разве ты отпустил бы меня одну туда, где опасно?

Для нее самой это было просто и понятно. Но на словах прозвучало неубедительно, по-детски.

Орешек как раз собирался испустить гневный вопль, который услышали бы даже в шатре Нуртора. Но странная логика заставила его закрыть рот, и Арлина смогла продолжить свои сбивчивые объяснения:

— Я сказала часовому, что у меня корзина кореньев... лекарственных... их надо хранить на холоде, внизу... А в корзине был плащ... и вот это...

Она отвела полу плаща и показала висящий на поясе короткий меч.

— Еще арбалет и стрелы... корзина была большая, часовой помог снести ее вниз... а потом я велела ему вернуться, пока никто не заметил, что он оставил пост...

— Сумасшедшая! — с тупым отчаянием выдохнул Хранитель. И собравшийся вокруг отряд молча согласился с командиром.

Эрвар попытался как-то смягчить неприятную ситуацию:

— Госпожа так тихо шла за нами... ее совсем не было слышно...