Предубеждение и гордость

- Привет, - тихо сказала Машка и протянула паспорт.

- Кольца взяла? - я снова расплывался в довольной улыбке, но Машка ничего на это не ответила.

- Нам наверх, на третий этаж.

Мы двинулись по коридору к большой лестнице, и когда по дороге нам встречались какие-то люди, я громко говорил: « Здрасьте! Антон!», одной рукой указывая на себя, а другой на паспорт. Эта шутка мне казалась очень забавной, но Машка все пропускала мимо ушей. Зря она это делает, знает же, что пока она не взбесится, я не остановлюсь. Я сказал так уже три или четыре раза пока мы поднимались на третий этаж, Соколовская шла впереди меня, реакции- ноль! Но после пятого раза, она резко развернулась и гаркнула на меня.

- Да замолчи ты уже! - выпалила она с таким гневом, что я чуть не подавился.

- Просто зайди в кабинет и поставь подпись, я сама все заполню! - Машка грозно шипела.

- Свою подпись или Матвеева?

Я хотел ее как следует растравить, зря что ли наряжался.

- Матвеева! - агрессивно процедила Машка сквозь зубы.

- Не могу обещать, что не перепутаю, я тупой.

Она на меня посмотрела как на полного идиота и неожиданно села прямо на ступеньки между вторым и третим этажом, прислонившись виском к стене. Я стоял в растерянности.

- Ладно, вставай, я пошутил, - я добродушно улыбнулся, но ее взгляд был настолько каменным и тяжёлым , что улыбка тут же исчезла.

Мимо нас проходили люди, сверлили Машку глазами, но ничего не говорили. Такая лёгкая пассивная агрессия. Я опустился вниз и сел на корточки напротив неё ,оперевшись руками в ее колени, и заглянул в глаза. Они были такими печальными и измученными, что я пожалел, что перегнул палку.

- Я не напортачу, пойдём! - тихо сказал я.

Но Машка просто печально на меня смотрела. От теплоты ее кожи под моими пальцами снова заныло сердце. Мне захотелось придвинуться к ней ближе, прижать к себе и вдохнуть запах ее волос и кожи. Меня тянуло словно магнитом. В душе щемило от ностальгии и нежности. Вдруг Машка подалась вперёд, обхватила меня руками за шею и притянула к себе, я упёрся подбородком в ее ключицу и остолбенел. Она обняла меня и стала водить пальцами по плечу. Я думал у меня сейчас сердце вырвется из груди.

- Ну сколько можно уже? - сказала она полушепотом мне на ухо.

Я чувствовал кожей как подрагивают ее губы.

- Я по тебе скучаю, - Машка сказала это ещё тише.

Я так хотел сказать ей, что я тоже скучаю, но меня как-будто камазом раздавило. По лестнице продолжали ходить люди и наверняка странно смотрели на нас, но мыслями и был далеко отсюда. Больше всего на свете мне хотелось остаться навсегда на этой лестнице. Нет, нет, нет! Так думать нельзя! Беги от сюда прямо сейчас!

- Скажи что-нибудь, - она прижалось щекой к моему виску.

Не слушай ее, Лёха, не слушай! Но сердце отзывалось каким-то диким трепетом и меня рвало на части.

- Прости за мои выходки, - тихонько сказал я.

- Не это, - прошептала Машка.

Я немного подумал и добавил:

- Мне тоже не хватало тебя.

- Не это…

Не ведись на это! Так нельзя! Тревога, Лешенька, тревога!

Я знал, что она хочет услышать, но никак не решался сказать, а может быть запрещал себе об этом говорить. Я не хочу опять быть слабым. В моём стиле было бы ляпнуть гадость и посмеяться- так не больно. Но делать этого я тоже не хотел.

- Пойдём.

Я с трудом отлепился от Машки, встал на ноги и сразу же начал подниматься по лестнице, чтобы не было соблазна вернуться . Я старался не смотреть на неё. Соколовская тоже поднялась со ступенек, но оставалась стоять на месте, видимо была разочарована моим бегством.

- Не стой, - сказал я и повернулся к Маше, - или передумала?

Я внимательно смотрел ей прямо в глаза, теперь они стали ещё печальнее.

- Не передумала, - Соколовская неуверенно помотала головой.

Фух, отлично, что я вообще несу! Что бы я делал, если бы Маша сказала, что передумала?

- Ну так пошли, Матвеева! - я улыбнулся и распахнул перед ней дверь, - дамы вперёд!

В кабинете нас ждала тучная женщина с обесцвеченными волосами собранными наверх. У нее были огромные толстые очки, которые увеличивали ее глаза словно лупой. Она заполняла какие-то бумажки и размашисто шаркала ручкой.

- Вы у меня на какое число? - спросила женщина, не отрываясь от писанины.

- На десятое сентября, - вежливо сказала Машка.

- Документы принесли?

- Конечно.

Соколовская полезла в сумочку, а я не удержался и решил воспользоваться моментом.

- Антон Матвеев. Мультипаспорт, - сказал я мультяшным голосом и приложил разворот паспорта с фотографией к своему лицу, демонстрируя его тетке.

Она натянула очки повыше, поправив их пальцем и внимательно на меня посмотрела, прищурив глаза, а Машка только громко вздохнула, вырвала паспорт из моих рук и положила на стол перед женщиной.

- Ты бы хорошо подумала, - сказала тетка Машке.

- Да любит она меня, прямо умирает, - ляпнул я.

Очкастая подала Машке пустые бланки и образец заявления, Соколовская села за стол и стала их заполнять, я оставался стоять чуть позади, ближе к двери.

- Мы же с детского сада вместе, - продолжал я нести всякую чушь, - знаете какая у нас любовь была? Я же ещё в пятом классе решил, что женюсь на ней!