Предумышленное убийство

«...На участке строительства новой автострады вдоль границы с Мексикой дорожные рабочие наткнулись на тело. Присыпанный землей труп был обнаружен в тот момент, когда бригада приступила к разравниванию грунта перед тем, как начать профилирование дороги. Согласно сообщению полиции, Сальваторе Айелло убит двумя выстрелами в голову, чуть ниже левого уха, предположительно из пистолета 38-го калибра. Пока не удалось связаться ни с деловыми партнерами Сальваторе Айелло, ни с его секретаршей. Как только станут известны подробности этого преступления, мы немедленно сообщим их нашим слушателям, а пока...»

Я выключил приемник и оглянулся на Джоанну. Она смотрела прямо перед собой не мигая и, казалось, не дышала. Я подошел к ней, взял со столика пачку сигарет, зажигалку. Положил в сумку, протянул ей и громко сказал:

— Быстро! Уезжаем...

— Куда? Зачем? — спросила она глухим голосом.

— Есть у меня одно местечко, надежнее этого. Пошли...

Джоанна поднялась с кушетки, молча, на автомате, последовала за мной.

На крыльце я остановился и, поглядывая по сторонам, сказал:

— Поедем на двух машинах. Ты — на своей, я — за тобой. Доедешь до мотеля «Игзекьютив-Лодж» — жди меня на парковке.

— Почему на двух машинах? — спросила она голосом, лишенным всяких эмоций.

— Мне нужно кое-куда заехать, да и тебе, думаю, понадобится кое-что захватить.

Не мог я ей сказать, что буду соблюдать дистанцию просто для того, чтобы убедиться, что у нее на хвосте никого нет.

Дом я запирать не стал. Зачем? Пустые хлопоты, кому надо — откроют.

Она включила зажигание и резко взяла с места, кинув в мою сторону взгляд, в котором я уловил безысходность.

Я сел в джип, положил на сиденье рядом свой пистолет, прикрыл его журналом, врубил двигатель, развернулся и поехал следом за Джоанной.

Глава 3

Терпеть не могу глотать пыль, когда она столбом из-под колес впереди идущей машины.

Я ехал за Джоанной, соблюдая довольно приличную дистанцию. Вскоре начались крутые повороты, и я вообще сбросил скорость.

Между нами не было ни одной машины. Я время от времени поглядывал в зеркало заднего обзора. Если кто-то и следил за нами, то он был просто невидимкой.

Спустя минут двадцать пять я свернул на окружную дорогу. Джоанна находилась где-то в километре от меня. Я стал ее догонять. Мы мчались по направлению к Лас-Вегасу со скоростью девяносто — сто километров в час.

Сбавив газ под эстакадой транспортной развязки, она дала полные обороты и повернула на шестирядный проспект под названием Стрип — пятикилометровое продолжение на север центральной улицы Фремонт.

На Стрипе жизнь била ключом в любое время дня и ночи. Индустрия отдыха и развлечений курортного Лас-Вегаса не обошла стороной и эту окраину — здесь были в должном количестве трехзвездочные отели, магазины самообслуживания, галереи со всякой модернягой, ночные клубы, рассчитанные на любой карман, ссудные кассы, дешевые забегаловки, бензоколонки и пивные бары — словом, много чего.

Народ держался кучно, то есть по интересам. Толпами ходили бронзовые от загара поклонники солнечных лучей в цветастых тряпках, толклась мелкота типа заезжих гастролеров, ну и, само собой, тусовались сынки-дочки в модных тачках, но почему-то с лысыми шинами.

Вдоль проспекта, по обеим его сторонам, стройными шеренгами стояли рекламные щиты, полыхающие по ночам неоновой радугой, а за ними, в отдалении, высились типовые дома массовой застройки. Казалось, они расставлены невпопад на обширных участках земли, отведенных отцами города для строительства муниципальных зданий и пригодных для набивания бабками кошельков всякого рода ухватистых ловкачей.

На Стрипе вполне сносно осваивали науку поножовщины окрестные подростки — этой особенностью проспект снискал себе печальную известность. Зато ребята Винсента Мадонны старались эту недобрую славу свести на нет, так как, являясь негласными владельцами ночных клубов и автостоянок с бензоколонками, они не были заинтересованы в отпугивании клиентов.

Белым днем, в сиянии солнечных лучей, стройные ряды одноэтажных зданий, выстроившихся вдоль проспекта, ласкали глаз постороннего человека и наводили его на размышления о несовпадении мечты с действительностью в виде железобетонных коробок массовой застройки на задворках.

При ночном освещении Стрип представлял собой сногсшибательное зрелище, даже скорее оглушительное — по проспекту носились на мотоциклах рокеры, шумные табуны хиппарей осаждали пивные. На парковках перед ночными клубами стояли стада шикарных «кадиллаков». Вообще яблоку негде было упасть — полчища напомаженных хлыщей и размалеванных разведенок приезжали сюда отовсюду с целью скрасить свой досуг и завязать новые знакомства.