Предупреждает не только Минздрав

– Извините, это я его провела. Он сказал, что от Яны Цветковой. Она должна была подстраховать, но заболела и прислала вместо себя человека. А что делать? Никто бы и не узнал, что он там, он всё правильно сделал. Виновата Аллочка! Где она?! Почему вовремя не поменялась с этим мужчиной местами?

При упоминании имени Яны Цветковой бровки Наума Тихоновича поползли вверх, а глаза загорелись.

– Яна? Это уже интересно! Жаль, что ее нет. Я бы вам всё на свете простил, если бы здесь была Яна, – вздохнул режиссёр. – Но как я могу вам доверять, если у вас актриса не пришла? А если она и на спектакль не явится? Это же кульминационный момент! Где спящая красавица?

– Мы ее найдём!

– Сейчас выясним, что случилось.

– Извините, этого не повторится.

Артисты и работники театра засуетились.

А через несколько минут раздался душераздирающий крик о помощи. Тело Аллочки Дмитриевой без признаков жизни было обнаружено в гримёрке.

Единственный медик в их компании, Яков Валентинович осмотрел погибшую.

– Ее уже не реанимировать, – констатировал патологоанатом. – Смерть наступила минут тридцать назад. Скорее всего, сердечный приступ.

– Опять?! – ахнул Головко.

– Что значит «опять»? – не понял Наум Тихонович.

– Третья смерть в труппе, и всё от сердечного приступа, – пояснила Клавдия Ильинична. – Может, эпидемия какая?

– Никогда не слышал про подобные эпидемии. Скорее всего, у вас завёлся маньяк, – авторитетно заявил Яков Валентинович.

После этих слов воцарилось тяжёлое молчание.

– Маньяк не маньяк, а я уже жалею, что с вами связался, – наконец тяжело бросил Кульбак. – Я вызываю полицию. Вот прогон так прогон… Впервые такое!

Глава 16

Старший лаборант морга Арсений Витальевич пришел на работу и с удивлением обнаружил незнакомую женщину с длинными светлыми волосами и бледным лицом. На кафельной плитке при входе виднелись следы крови.

– Вы кто? Кто вас сюда пустил? – удивился Арсений Витальевич.

– Яков Валентинович, – ответила Цветкова.

Лаборант немного расслабился, понимая, что если эта женщина знает, как зовут их заведующего, значит, не всё так плохо. Возможно, она просто его знакомая. Хотя таких видных женщин среди знакомых Якова Валентиновича ранее не наблюдалось.

– А где он сам-то? – спросил лаборант.

– Я не знаю… Отлучился по одному делу и должен был давно вернуться. Я тоже его жду, – ответила Яна, которой уже позвонила Клавдия Ильинична и рассказала о трагедии, случившейся в театре.

Яна была сама не своя и теперь с нетерпением ждала, когда Якова Валентиновича отпустит следователь.

– Кто тут меня вспоминает?! А вот и я! – вошёл патологоанатом. – Фу! Еле вырвался.

Яна кинулась к нему с извинениями.

– О чем ты, Яна? Как такое можно было предвидеть?! Я не держу на тебя зла. Хорошо еще, что смог объяснить, как оказался в хрустальном гробу, и следователь вроде мне поверил. Ну и ночка выдалась! А откуда тут следы крови? Неужели бандиты всё-таки приходили?

– Лучше бы бандиты, – с истерической ноткой в голосе ответила Цветкова.

– Что случилось? – не понимал Яков Валентинович.

Яна рассказала ему о том, что произошло.

– И что ты сделала? – Голос патологоанатома наполнился тревогой.

– Огрела вошедшего по голове штативом. А это был мой Мартин! Понимаешь? Мой Мартин! Он сразу почуял неладное, когда ты пришёл спросить его о самочувствии, и догадался, что это я тебя попросила. И вот мой любимый Мартин пришёл в морг поговорить с тобой, а я его… Хрясь! Страшно вспомнить, – поёжилась Яна. – Он потерял сознание, а я побежала за помощью… Короче, Мартина отвезли в реанимацию. Жизни ничего не угрожает, но… И главное, опять по голове! – сокрушалась Яна. – Я же его и убить могла…

– Наверное, могла, – согласился Яков Валентинович и добавил: – Но не убила же. Думаю, если он тебя любит, то простит. Ты же не со зла?

– Два раза? – вздохнула Цветкова.

– Это перебор, конечно. Но в жизни бывает «закон парных случаев». В любом случае, Мартин чувствует себя лучше, чем актриса Аллочка, которая так и не сменила меня в хрустальном гробу.

– Жуть! Бедные мои земляки…

– Режиссёр очень переживал, что тебя не было. Я думаю, он простит все шероховатости твоим землякам, если ты с ним поговоришь, – сказал патологоанатом.

– Смерть актрисы ты называешь шероховатостью? А про Наума я поняла… – ответила Яна.

– Сама-то как себя чувствуешь?

– Нормально. Слабость только.

– Сходи позавтракай в больничную столовую. Рекомендую рисовую кашу и бутерброды со шпротами.

– Хорошо, я подумаю. Трудно уйти, когда тут Мартин. Хотя в свете последних событий мне лучше к нему и не приближаться.

– Не накручивай себя.

В это время зазвонил телефон Яны.

– Извини, Яков. Алло?

– Яна Цветкова? – раздался женский голос.

– Да, это я.

– Вы приходили ко мне с Мартином. Я Люся. Вам был нужен адрес Каролины. Вы всё еще ее ищете?

– О, да! Все в силе! Она жива? Где она?

– Скажите, где вы находитесь, и вас заберут и отвезут куда надо, – ответила Люся.

– Я в морге пятьдесят пятой городской больницы. Нет, со мной всё хорошо, просто так получилось. Да, жду. – Нажав отбой, Цветкова повернулась к патологоанатому: – Я должна уехать. Завтрак откладывается…