Предупреждение Эмблера

Самым трудным оказалось извлечь капсюли из патронов к снайперской винтовке. Они были как бы утоплены в гильзах, а из инструментов у Эмблера имелись только плоскогубцы и гаечный ключ, купленные в ближайшем скобяном. Действовать пришлось с крайней осторожностью, потому что при любом пережиме ободка гильзы капсюль мог взорваться. Работа продвигалась медленно и со скрипом. Заряд содержал менее грана взрывчатой смеси, и для получения нужного количества вещества для одной хлопушки надо было разобрать четыре гильзы.

Прошло еще полтора часа, прежде чем все было готово: мешочек с кровью приклеен к заряду, соединенному коротким проводком с девятивольтной батарейкой.

Подготовка реквизита для трагедии – театра смерти, предназначенного заменить саму смерть, – заняла несколько часов, так что с Лорел Эмблер встретился уже под вечер.

Поначалу она отнеслась к его рассказу с недоверием, но очень скоро сомнения отступили перед ее замечательным самообладанием. План имел один существенный недостаток, и именно Лорел, внимательно слушая объяснения, указала Эмблеру на слабое место.

– Если люди увидят, что в человека стреляли, они вызовут «Скорую помощь».

Эмблер нахмурился; он и сам, мысленно прокручивая сцену, постоянно спотыкался на этом.

– Медикам хватит одного взгляда, чтобы понять, что произошло. Весь план пойдет насмарку. Этого допустить нельзя. – Он негромко чертыхнулся. – Нам нужна собственная «Скорая». Машину необходимо приготовить заранее. И найти где-то водителя.

– Где-то? – эхом отозвалась Лорел. – Это что, какой-то специфический шпионский термин?

– Так-то ты мне помогаешь, – жалобно пробормотал Эмблер.

– В том-то и проблема. Или, может быть, решение. Тебе не обойтись без моей помощи. Я сяду за руль.

Он открыл было рот, чтобы с порога отвергнуть ее предложение, но не смог произнести ни слова. К чему спорить? Она права. Другого выхода нет. Детали обсудили чуть позже, прогуливаясь рука об руку вдоль Сены. Спешить было нельзя – мужчина в костюме от «Брук бразерс» уже появился на горизонте.

Эмблер повернулся к Лорел и замер, залюбовавшись тонкой, гибкой фигурой, вьющимися волосами, теплыми карими глазами с вкраплениями зеленых, как сколы топаза, пятнышек. Каждый ее взгляд, каждый вопрос, каждое прикосновение говорили, что она доверяет ему и готова на все. Он понимал, что Лорел вступила в опасную игру не по своей воле, но ничего другого и не оставалось. Переместившись из одного мира в другой, ей предстояло освоиться в нем.

– Ладно, – заключила она, когда он изложил весь сценарий. – Теперь надо только раздобыть «Скорую».

Он посмотрел на нее с нежностью и восхищением.

– Знаешь, ты поразительно быстро учишься.

«Клиник дю Лувр» представляла собой элегантное здание, занимавшее большую часть городского квартала – высокие арочные окна на первом этаже, двустворчатые окна поменьше этажом выше, большие бежевые камни в сочетании с маленькими бежевыми же кирпичиками, – и располагавшееся между Лувром, главным парижским музеем, и «Ле Гран магазен де ла Самаритен», главным парижским универмагом. Напротив клиники, к северу, возвышалась церковь Сен-Жермен-Осер; южнее протянулась Луврская набережная, а в нескольких сотнях ярдов от нее перекинутый через реку Пон-Неф. Такое положение в центре города открывало множество вариантов подхода к клинике со всех сторон. Был у клиники и еще один плюс: согласно установленным муниципалитетом правилам при ней состоял целый парк самых разнообразных медицинских машин, намного превышающий действительные потребности.

Эмблер стоял у стены больницы, изо всех сил изображая спокойное равнодушие, вдыхая смоляной аромат сырого тротуара, металлический дух отработанных газов и более слабый, органический запах собачьих экскрементов, поскольку Париж – город собаководов и весьма мягких законов, регулирующих их выгул.

По сигналу Эмблера Лорел подошла к охраннику, сидевшему в стеклянной будке у входа в гараж. Она играла роль заблудившейся туристки. Охранник, непривлекательной наружности парень с носом, как будто позаимствованным у попугая, и родимым пятном цвета портвейна на лысеющем черепе, сидел один, если не считать телефона, старенького компьютера и блокнота на пружинках, в котором он отмечал прибытие и выезд автомобилей. Бросив на Лорел настороженный, но не враждебный взгляд, страж смягчился – для человека, заключенного в будку, появление женщины почти праздник. Она с трудом изъяснялась по-французски, его английский тоже оставлял желать лучшего. Через минуту Лорел развернула огромную карту города.