Предупреждение путешествующим в тумане

— И все случившееся — несчастный случай! — Сухоручко стукнул кулаком по столу. — Потому что любое преступление — несчастный случай?

Я не нашелся, что ответить. А Эдгар спросил:

— Значит, Барин и Марина Афанасьева — одно и то же лицо?

— Пока да.

— Почему — пока?

— Под кличкой Барин скрывается организатор преступной группы. Или один из организаторов. На сегодняшний день можно предположить — путем переодевания и косметики Афанасьева изменяла не только внешность, но и, так сказать, пол… А мы искали подростка-связного и его хозяина, не подозревая, что оба эти субъекта соединяет в одном лице молоденькая лаборантка. Удивительно, правда?

— Но почему пока она — Барин? А что дальше? Что-то изменится?

— Сейчас Афанасьева — последнее звено для нас. Вершина пирамиды. Но ведь цепочка не обрывается на ней. Посудите сами, по нашим подсчетам, местным наркоманам перепадало намного больше морфина, чем было похищено в отделении Бессонова. Скорее всего мы выявили не пирамиду, а только один из ее блоков. Все намного страшнее. И нам еще предстоит нащупать путь дальше…

Сухоручко сжал кулак и слегка постучал им по ребру столешницы.

— Я сейчас… — Эдгар встал и направился к крытому павильону, чтобы принести еще кофе.

Летняя забегаловка доживала последние дни, прежде чем впасть в зимнюю спячку, и мы, пожалуй, были последними ее посетителями. Ветер хлопал тентом, раскачивал металлические стойки, столики, стулья. Все качалось, рычало, скрипело и пело, мир был погружен в непрерывную качку, и казалось, мы плывем куда-то вместе на дозорном клипере.

Вернулся Эдгар и принес кофе в картонных стаканчиках.

— Ну а спортсмен Гоша? — спросил я. — Разве он ни при чем?

— Давать своей сожительнице ключи от машины. -

Сухоручко усмехнулся, — еще не значит участвовать в преступной деятельности. Тем более кое-кто настоятельно попросил не беспокоить заслуженного человека. У него и так большая потеря…

— Что они имели в виду? — спросил Эдгар. — Потерю машины или любовницы?

Сухоручко пожал плечами.

— Странную подробность сейчас вспомнил, — сказал я. — Помните мою аварию на шоссе? Когда «Мерседес» меня обогнал, за минуту до столкновения я заметил — у него уже было помято крыло. И именно этим крылом он врезался в «Запорожец».

— Любопытно, — Сухоручко прищурился и поправил очки. -

По документам «Мерседес» попадал только в одну аварию — ту самую, в которой участвовали и вы.

— Искусственная была авария. Мне показалось, словно специально подстроенная.

— Какие могут быть причины, чтобы таким образом скрыть первоначальную вмятину на крыле? — Сухоручко задумался. — Скажем, за этой вмятиной числится наезд. Положим. А по всему выходит, что так, — Бессонов убит. Сделал это Барин, то есть Афанасьева, в одиночку, без свидетелей. Как может хрупкая женщина справиться с мужиком? Быстро и без шума? Наезд. Собаку он выгуливал на пустыре, а для этого надо пройти сотню метров по дороге от дома. Вы ведь не шарахаетесь сразу в сторону, если слышите, что сзади едет машина? Не трамвай, объедет… А для нее — руль чуть в сторону, удар — и все кончено.

Если так, то труп спрятан где-то поблизости. Нам бы его найти.

Тогда можно установить, как погиб человек. И если замешана машина, то какая. — Сухоручко загибал пальцы. — И если это «Мерседес» Васнецова, то хозяина можно будет потревожить независимо от спортивного календаря нашей мэрии. Вдруг это и окажется та самая ниточка, которая поведет нас дальше? Подножие новой пирамиды?

— Марина, убийство… — я замотал головой, — Распространение наркотиков — куда ни шло…

— Узнаете? — говорит вдруг Сухоручко, доставая из кармана целлофановый пакет, в котором лежит женский носовой платок.

— Да… Я такой же нашел в кладовке в доме Бессонова…

— Этот — из того же комплекта. Найден в вещах Афанасьевой.

— Значит, ее… Значит, она пряталась в доме?.. Следила?..

— Да. Случайность. Потеряла платок, а вы его нашли. И предложили ей вытереть сопли этим платочком. Совпадение. Такое бывает чаще, чем нам кажется. А она подумала, что вы ее вычислили и теперь проверяете. Может, виду она и не подала — прекрасная была актриса, но судьбу вашу уже тогда решила. Не сунься вы в гараж — вас бы просто где-нибудь подловили. Не сегодня, так завтра.

— Нет, — сказал я и вспомнил тот вечер, — не может быть. А кто… Если вы уж все знаете — кто выл под окнами? Жуткое дело, скажу вам, как выл.

— Открою секрет, — Сухоручко наклонился вперед, а мы, инстинктивно, ему навстречу, — в саду бродил призрак. Можете смеяться сколько угодно, вы оба мне нравитесь, потому не обижусь. Это был призрак, призрак убийства. Человеческие отношения только с виду нематериальные. Вроде как свет, если человек — пламя свечи. Но зажгите свечи в темной комнате — и увидите, какие узоры рождает на стене тень. Эти узоры и есть призраки. Каждое наше действие порождает призрак, чем оно контрастнее, тем сильнее призрак. А что может быть сильнее, отличнее от естества, чем убийство себе подобного? Призрак преступления… Мы называем их по-разному — совесть, страх…