Предупреждение

В холле не было пациентов. Медсестра приблизилась ко мне с большой опаской. Я потребовал немедленной встречи с Долорес Кармелла. Она куда-то ушла, а через двадцать секунд я услышал за спиной покашливание. Прямо передо мной была дверь из матового стекла, за которой скрылась медсестра. В двери я увидел отражение крепыша, поглаживающего рукоятку дубинки.

— Если ты простыл, тебе в другую больницу, — сказал я через плечо.

В этот момент появилась медсестра.

— Госпожа Кармелла сейчас на процедурах. Она не может подойти.

— Пойдем, приятель, — сказал крепыш, — подождем снаружи.

Стоит мне выйти, они заблокируют входные двери, и тогда действительно придется штурмовать.

— Я подожду здесь. А будешь настаивать, так сразу станешь их пациентом.

— Мы не лечим мужчин, — влезла медсестра зачем-то.

— Кто сказал, что он останется мужчиной?

Его лицо залилось краской, но, кажется, он не мог действовать без приказа. Медсестра сделала ему знак глазами. Он вытащил дубинку из-за пояса и слегка постучал меня по плечу. Я заметил на рукоятке ремень, охватывающий его запястье. Видимо, он дорожил дубинкой больше чем рукой. И он ее почти потерял, когда я изо всех сил дернул за оружие. Охнув, он полетел вслед за рукой. Когда его туша оказалась передо мной, я остановил полет и зафиксировал дубинку у него на горле. Одновременно я ударил ему под колено, чтобы уменьшить в росте.

— Меняю на жену, — сказал я, — хотя понимаю, что обмен не равноценен.

— Вы ненормальный! — взвизгнула медсестра.

— Тем более повод пойти мне на уступки.

На свет божий вылез доктор Хопкинс.

— Что здесь происходит?!

Он настолько привык источать радость, что и теперь его восклицание прозвучало скорее с восторгом, нежели с гневом.

У меня начали уставать руки. К счастью у крепыша на поясе имелись наручники. Я приковал его к нижней перекладине дивана. Кажется, он обрадовался возможности немного полежать.

— Доктор, мне нужна моя жена.

— Но госпожа Кармелла сказала, что она не замужем.

— Да? А вы приведите ее, и мы устроим очную ставку. На слово я вам не верю.

— Коль скоро вы не родственник, вы не имеете права здесь находиться.

Мне было ясно, что он пытается выиграть время. Кроме дубинки и наручников в числе моих трофеев оказался электрошокер. Я брызнул искрой и сказал:

— Наручники кончились. Придется вас обездвижить другим способом. Иначе вы будете мешать мне обыскивать здание. Или мне вызвать полицию? Почему-то вы до сих пор этого не сделали.

Доктор не был человеком, способным вести жесткие переговоры.

— Приведите госпожу Кармелла, — сказал он в интерком.

— Тряпка, — буркнула медсестра.

— Она залезла в мой кабинет, — заныл он, как бы оправдываясь, — мы имели право применить силу.

Прошла минута, и дверь, которую они вдвоем оберегали, открылась. Появилась Долорес, осунувшаяся, с взлохмаченными волосами. Она была одета в местную пижаму, сумка с вещами свисала через плечо. За нею следом выкатил робот. Я заметил красный след на ее правом запястье. Против роботов ее восточная гимнастика была бессильна.

Она казалась немного заторможенной. Я вытащил из сумки свитер и помог натянуть поверх пижамы. Потом взял под руку, и, не сводя глаз с противника, проводил к выходу. Уходя, я обещал вернуться.

В номере, после чашки крепкого кофе, к ней вернулся дар речи. Я сказал:

— Значит, вам не нужно прикрытие. Вы официальное лицо и действуете строго в рамках закона. Вероятно, у вас был ордер на обыск его кабинета. Нашли что-нибудь?

Она помотала головой.

— Что они вам сделали?

— Ничего. Вкололи какой-то слабый транквилизатор, когда я порвала ремни. Они не знали, как со мной поступить. Спрашивали, кто меня прислал. Я не стала говорить, что я из Интерпола.

— Кто вас допрашивал?

— Хопкинс и эта стерва. Хопкинс здесь главный. Директор только для вида, занимается бухгалтерией, как я поняла.

— Что с вашим здоровьем?

— Все в порядке. Перед первым визитом я приняла препараты, которые исказили результаты анализов. Я хотела иметь строгий повод остаться в клинике на какое-то время.

— А девушки, участвующие в эксперименте? Только, пожалуйста, на этот раз не темните.

— Вы не догадались? Смотрите, их приглашают на срок от одной до шести недель. Почему срок не точный? Почему шесть недель? Потому что за это время у любой из женщин пройдет полный менструальный цикл плюс сколько-то дней в запасе. Хопкинсу был нужен определенный момент в цикле, но когда он наступит, заранее не было известно. Я полагаю, он ждал овуляции. Интересно, что Майю отпустили до начала овуляции. Это означает…

— Что эксперимент срочно свернули!

— Именно. Их предупредили о нашем визите.

— И, тем не менее, вы туда полезли.

— Они не могли знать, что приду именно я. Поэтому риска не было. Я уже вскрыла его базу данных, когда тот робот меня вычислил. Я почти его сделала, но подоспел еще один, а потом еще…

— Понятно. Десять роботов вас едва одолели. Кто мог знать, что у них тут целая армия.

— Не десять, а трое!

— Хорошо, пусть трое. Скоро в Интерпол придет счет за порчу имущества. Какой у нас теперь план?