Предвечный трибунал: убийство Советского Союза

– Да. В марте 1989-го меня избрали народным депутатом СССР, и я заседал на съездах…

– Тех самых, которые транслировало ТВ?! – вырвалось у меня. Эти заседания сделались популярным шоу, вся страна внимала… Перед нами телезвезда?!

– Именно, – подтвердил свидетель. – А между съездами работал в парламенте. Я был и народным депутатом, и депутатом Верховного Совета.

– Хм… Не могли бы вы пояснить, в чем разница? – озадаченно попросил Судья.

– Признаться, сам не очень понимаю. Система управления тогда стала громоздкой и размытой. Это шло под лозунгом «Вся власть Советам!», как в 1917-м, что было довольно забавно – и действительно, сквозь наше голосование перетек океан вопросов. Казалось, будто власть и вправду у Советов. Однако ни у кого из нас не было парламентского опыта, время терялось впустую. Страну захлестнули проблемы, но Михаил Сергеевич сидел в президиуме, еженедельно зря теряя по 30–40 часов. Ведь Верховный Совет даже не мог принимать законы! Мы лишь предлагали их, а утверждать должен был Съезд народных депутатов в полном составе. Между тем Второй съезд наметили на декабрь 89-го, через полгода…

– Какой же смысл был в вашей работе?

– Да, боюсь, никакого… Вдобавок по традиции депутатами избирались руководители крупных учреждений. Им тоже приходилось вместо основной работы сидеть в зале и выслушивать ненужные им споры. Я много раз передавал записки и документы академику Евгению Велихову, директору Института атомной энергии имени Курчатова, от его подчиненных: «Пусть посмотрит на заседаниях. В институте мы его не видим».

– Иными словами, Советы реально не работали? – уточнила Прокурор.

– Можно так сказать.

– Как же страна управлялась?

– Практически никак. Возник коллапс власти, что и привело к распаду.

– А как страной руководили до горбачевских реформ?

– До Горбачева тоже существовала система Советов всех уровней, были и госчиновники – но они ничего не решали. Руководство осуществлялось по партийной линии, узким кругом в политбюро.

– Этот механизм работал?

– Да. Но был недемократичным.

– Но работал?

– Да.

– Спасибо. – Прокурор взяла небольшую паузу, чтобы слушатели дух перевели. И задала главный вопрос: – Стало быть, действующую, партийную систему управления подсудимый намеренно разрушил. Так?

– Протестую! – вмешался Адвокат. – О намерении свидетель не сообщал!

– Хорошо, сформулирую иначе: при Горбачеве пала действующая система управления страной, а на смену ей пришла бездействующая, декоративная?

На этот вопрос Медведев ответил:

– Пожалуй, так.

Прокурор повернулась к Горбачеву:

– Подсудимый, разрушая партийную систему управления, вы знали, что это приведет к развалу государства?

– Конечно нет! Это абсурд, – отмахнулся бывший генсек.

– В таком случае как вы объясните ваши слова 1984 года: «Если первые секретари партийных комитетов отдадут экономику на откуп хозяйственникам – у нас все развалится»?[14]

– Откуда вы зна… Без комментариев.

– Простите, но комментарии дать придется, – сухо возразила Прокурор. – У нас не интервью, а Трибунал. Истец, вам слово.

Я вновь поднялся на трибуну:

– Вы намеренно уничтожили аппарат управления страной. Выдумали врага: «командно-административную систему». Мол, она всем мешает, все тормозит – надо ее убрать… Но вот автомобиль. Есть водитель, руль и гидравлика для передачи поворота к колесам. Все это вместе – управленческая система. Нарушь одно звено, и машина врежется куда-нибудь… Не живет страна без административной системы!

– Эта система непомерно разбухла, – ответил Горбачев и заглянул в бумажку. – На начало перестройки в сфере управления было занято около 18 миллионов человек, или 15 % от общей численности рабочих и служащих. На каждые 6 человек – управляющий. Сократить аппарат было необходимо[15].

Я был готов к такому повороту и возразил, тоже вынимая блокнот:

– Однако журнал «Экономические науки», номер 8 за 1989 год, напечатал справку о численности госаппарата СССР в 1985 году. Общая сумма – да, близка к вашей – 17,3 миллиона. Но в это число входили все сотрудники аппарата: охранники, курьеры, машинистки; а также мастера (2,1 миллиона), бухгалтеры (1,8 миллиона), инженеры, техники, архитекторы, механики, агрономы и ветврачи (2,1 миллиона) и так далее[16]. Чиновников в чистом виде было совсем немного – не то что сейчас, в итоге перестройки… Управленческий аппарат вовсе не был раздутым!

– Это, я вам скажу, инсинуации. Я сейчас не готов ответить, но это инсинуации, – пробормотал Горбачев, стараясь казаться уверенным.

А я продолжил: