- Я понимаю твои морские страхи, - ровно сказал Реджинальд. – Я добавил день,
чтобы корабли плыли не так близко к Вендельгримму, да?
- Это было очень щедро, господин герцог.
- Да. А теперь… я хочу, чтобы проблема была решена. Чтобы таких посланий больше
не было, - он помахал письмом перед лицом Чосера, - на моем столе. Пусть корабли
плывут вместе, если нужно. Тогда остальные уплывут, если нападут на один из них. Так
будет лучше, чем по одному. Черт, Чосер! Я нанял тебя думать за меня! Ты хоть
понимаешь, как неприятно быть окруженным глупыми?
- Я представляю.
- Невыносимо! – возмутился Реджинальд. – Ужасно! Не хочу слышать ни слова, пока
пираты не будут под контролем. Присылай мне их сердца в ящиках, если нужно. Не
заставляй убивать тебя. Я снес достаточно глупых голов. Моему кату приходится точить
топор дважды в неделю, - он махнул Чосеру. – Иди. Оставь меня.
Поклонившись, Чосер покинул комнату.
Реджинальд забыл о слуге и вздрогнул, когда тот пошел за Чосером. Странный. Но он
хотя бы закрыл за собой дверь.
Когда они ушли, Реджинальд обмяк в кресле. Если бы он не был хорош в своем деле,
Чосер давно был бы избит. И тогда его серьезное лицо стало бы синим.
Его настроение мог исправить бокал вина. Он налил кубок до краев, когда в дверь
постучали.
- Да? – прорычал он.
Воздух затрещал, в центре дальней стены появился яркий силуэт двери. Мужчина
прошел через портал и поклонился. Он был в длинной красной мантии, тонкие губы были
поджаты. У него были бакенбарды, седые волосы ниспадали ниже плеч, а макушка была
лысой.
- Нормальная дверь не нравится, Бартимус? – фыркнул Реджинальд.
Бартимус вскинул брови.
- Чтобы нашего гостя увидели? Нет уж.
Кубок чуть не выпал из руки Реджинальда, когда он увидел существо, прошедшее за
Бартимусом. Демон-волк был таким высоким, что кончики его ушей почти задевали
потолок. Он знал из-за роста и черного меха, кому принадлежал этот демон. Хотя до этого
только слышал сплетни.
- Что это… такое? Откуда? – он старался звучать удивленно. Он не должен был знать
о них, никто не должен был. Но его шпионы были по всему королевству, особенно, в
Средине. Удивительно, сколько информации можно было купить золотом.
- Он принес послание короля, - осторожно сказал Бартимус. – И оно… тревожащее.
Реджинальд взял пергамент из его руки и прочитал слова.
Реджинальд смял письмо. Это было плохо. Хуже Чосера.
- Я не хочу, чтобы он следовал за мной всюду, - проворчал он.
Бартимус раскинул руки.
- Что делать, господин герцог? Чары на демоне сильные, а вам приказал король. Вы
не можете отослать его.
Реджинальд подумал об этом. Он развернул письмо и перечитал его
- Ах, видишь? Король отправил его в мой замок, а не ко мне. Мне не нужно всюду
появляться с ним.
Бартимус кашлянул.
- Зверя нужно куда-то устроить, господин герцог. Чтобы мы за ним приглядывали.
Он немного подумал.
- Я оставляю его на твое попечение.
Решение было простым. Многие маги радовались быть слугами Пятерки. Веками
шептуны лизали сапоги короля, и из-за них магам приходилось жить в изгнании. А теперь
все изменилось.
Бартимус носил железный обруч на руке, как король носил корону. Для него это были
не оковы, а символ власти. Он шагнул вперед и закатал длинный рукав. Реджинальд
коснулся обруча кончиком пальца и отдал приказ.
- Как герцог Великих морей, я поручаю тебе управление демоном Кровоклыком.
Выше твоей власти только мое слово.
Железо от его прикосновения раскалилось и сияло. Бартимус сжал пальцы, приказ
Реджинальда сковывал его, Кровоклык низко заскулил, когда его ошейник тоже
раскалился.
Это заклинание было умным: оковы работали на любом существе с магией в венах,
приковывали его к господину. Разобравшись с шептунами, Креван пригласил магов
учиться в Средины, где обманул их и заставил создать чары для управления демонами.
Когда он понял, что оно работает на всех существах с магией, он обратил заклинание
магов против них. Он привязал их к своей воле и разделил среди Пятерки как дары.
Реджинальд жалел, что не придумал это первым.
Когда приказ был завершен, он кивнул Бартимусу.
- Оставляю все твоим умелым рукам. Держи его вдали от глаз, не хочу, чтобы мои
работники знали, что он здесь.