Предвестник (СИ)

— Блин, Чума, а можно в лоб и без лирики?

Я кивнул:

— Можно. Считай, что есть три уровня вовлеченности. На первом мои тренера…

— Давай дальше — этот точно не устраивает.

— Второй ты видишь в данный момент…

Она заинтересованно прищурилась, озадаченно хмыкнула и выдала чертовски интересный ответ:

— А ты полон тайн, Чубаров! И это интригует. Но мое любопытство всегда под контролем, поэтому давай начнем с этого уровня. Чтобы ты смог убедиться в том, что на меня можно положиться в любой ситуации и перестал задавать дурацкие вопросы. А вообще я готова подписаться кровью под чем угодно и дать любые клятвы!

Она не врала и не кривила душой, что отметила даже «Система», и я отбросил ту часть сомнений, которую мог:

— Что ж, договорились. Перечислять тебе кучу правил не буду — ты уже большая девочка, способна разобраться в нашей жизни без посторонней помощи и вряд ли будешь делать глупости. Поэтому озвучу только один принцип: если ты — с нами, то с нами. Во всех смыслах этого выражения.

— Отличный принцип. Он меня устраивает. Что дальше?

— В данный момент меня больше всего беспокоит здоровье Мадонны. Начиная с понедельника я начну таскать к нам на остров лучших врачей США. Но я в медицине ни бум-бум, а значит, все то, что они нароют, будет проходить через тебя. Ты же будешь контролировать ее эмоциональное состояние, рулить процессом ее восстановления, требовать все необходимое и так далее. Короче говоря, мы всегда рядом, но этим вопросом рулишь ты. И имеешь полное право посылать куда подальше хоть профессоров, хоть академиков.

— Поняла, сделаю. Давай дальше.

— А дальше наступит прямо сейчас: ты отправишь Полунину в медикаментозный сон так, чтобы он гарантированно продлился не меньше восьми часов. Потом переберешься в первый салон и проведешь там весь перелет. Легенда для других членов команды, пребывающих на втором уровне — Мадонной занимается Росянка, чтобы дать тебе выспаться после двух суток без сна.

Она пощелкала костяшками пальцев, встала, качнулась в сторону двери и снова посмотрела на меня:

— Если это экспериментальное оборудование может ей хоть как-нибудь навредить, то не рискуй.

— Не навредит… — твердо сказал я. — Но есть шанс вернуть ей и зрение, и красоту. Да, призрачный, но есть. И я не могу им не воспользоваться. Да, кстати, забыл спросить: ты можешь связаться с Резаком?

— А нафиг он тебе нужен?

— Предупредить, что Люда у меня. А то мужик начнет дергаться.

— Так они ж разбежались! Еще середине марта: он заявил, что не готов к семейной жизни, а она психанула и послала его в задницу. Кстати, не зря. Но об этом мы поговорим как-нибудь потом…

…Приступить к привычной получасовой «медитации» не получалось минут пятнадцать, если не двадцать: приложить ладонь ко лбу Мадонны я не мог по понятным причинам, а в других точках «Системе» никак не удавалось начать считывание из-за недостаточного уровня развития то ли каких-то органов, то ли структур. В итоге я предложил поэкспериментировать не с одной, а с двумя ладонями и, как ни странно, угадал — в какой-то момент симбионт потребовал замереть и ушел в работу.

Стоять на коленях возле верхней части «агрегата», зафиксированного в разложенном кресле, изогнув одну руку так, чтобы ладонь оказалась под крестцом спящей женщины, а другой упираясь ей в темя и не шевелиться вообще, было не очень удобно, так что к концу мероприятия я был весь в мыле. Тем не менее, оправляться в душ, не услышав вердикт, просто не смог, поэтому завалился на ковер, расслабил правую руку и ушел в себя еще на двадцать минут. Увы, врубиться, к чему идеально предрасположена Полунина, мне так и не удалось — судя по всему, наша цивилизация не доросла до этих понятий — зато понял главное: «Система» была готова инициировать Люду по третьему варианту и дала понять, что вероятность полного восстановления кожных покровов стремится к ста процентам, а со зрением когда-нибудь должна справится Лера. Вот я и не стал продолжать разбираться в абсолютно непонятных образах, а решил ополоснуться и как следует наесться, чтобы чуть легче пережить несколько часов изматывающей боли.

Питался в «кабинете». В компании Таньки, Кнопки, Линды и Саши, а Афину, вырубившуюся на диване, и заботливо накрытую пледом, будить не стал. Насытившись, посоветовал девчонкам поспать, вернулся в «спальню» и обнаружил, что Рыжова и Ростовцева уже собрали все кресла, включая то, на котором лежал «агрегат» с Мадонной, в большое ложе.

Я внимательно осмотрел стойку с медоборудованием, пытаясь понять, не отключили ли девчонки какой-нибудь важный приборчик. Затем решил, что в салоне жарковато, и влез в настройки климат-контроля. А когда обнаружил, что стою перед шкафом и размышляю, почему в самолете до сих пор нет сменной гражданской одежды, вдруг понял, что тупо тяну время!

— Все, решился? — спросила Анька, уловив изменения в моем эмофоне.

Вместо ответа я снял ботинки, пошевелил пальцами ног в поисках дырок на совершенно новых носках, сообразил, что пошел на второй круг, забрался на центр ложа, лег на левый бок и задумчиво уставился на простыню, которой была укрыта Людмила.