Предвидение

Это немного охладило ее.

— Ты в порядке? Тебе хуже? Отвезти тебя в больницу?

— Неа, все хорошо, мам. У меня все еще жар. И я так ною, что боюсь, Коди бросит своего малыша-парня, если я не найду кому надоедать. И к тому же, парни не расположены к сочувствию. Они просто пялятся на меня и велят заткнуться или кидаются вещами и говорят исчезнуть. Так что я пришел сюда ныть и дуться, перед кем-то, кто слушает меня и терпит. Хочешь поболтать с тетей Менни? — он протянул ей телефон, потому что знал, что мама не успокоится, пока не услышит ее голос, убеждающий, что тот не продает где-то почки или еще что.

— Привет, Чирайз. Нет, твой мальчик в порядке. Немного бледный и теплый. Милая, мы ухаживаем за ним. Успокой свое маленькое сердечко. Наслаждайся временем с новым мужчиной.

— Нет, ма! Веди себя с Баббой хорошо. Оба ведите! — крикнул Ник. — Помни, обе ноги всегда на полу!

Он посмотрел на Коди.

— Что там она еще нам говорит?

— Не впутывай меня в это.

— Без колечка не распускай ручонки, — сказал Калеб сухим тоном.

— Оставьте загадку в любви, и она продлиться дольше, — добавил Ксев.

— Спасибо! Слышала, ма? Господь не любит ханжей! А вот еще одно из твоих выражений… И оно самое популярное: Если все твои глупые друзья прыгнут с моста, это еще не значит, что нужно уподобляться им!

Меньяра засмеялась.

— Я ему объясню, милая. Приятной ночи, — она повесила трубку и вернула ему телефон. — Ты кошмар, Николас!

— Не хочу это слышать. Ты, считай, что вырастила меня. Я лишь плачу любезностью за любезность, которую она давала мне все эти годы. Это даже весело — немножечко мстить.

Она покачала головой.

— Помоги мне встать, чтобы я оделась. Нам нужно кое о чем поговорить.

— Нужна помощь? — предложила Коди.

— Нет, ангел мой, справлюсь.

Странно, но раньше Ник не замечал, чтобы Меньяра и Коди так нравились друг другу. Хотя теперь он знал, что Меньяра была тетей ее матери, но не видел между ними никакого сходства. Но обычно Коди распускала волосы, и у нее была челка.

Сейчас, когда они обе стояли рядом, с собранными волосами, стало заметно, как они похожи. Он не видел никаких черт Стикса в его дочери, но вот его характер присутствовал. Особенно они проявлялись, когда они дрались с врагами. И пусть она, как мать, идеально владела луком, но ей лучше давались навыки отца по владению мечом. С мечом в руке Коди была неуязвима.

— Коди? Ник опять так же смотрит.

Ник едва слышал Калеба, а в его голове мелькала ночь, когда умер его отец, и его впервые посетило видение собственной смерти от рук Амброзиуса Малачая. Тогда он решил, что это чувство вины из-за видения, где он убивает брата Коди, а затем убивает ее.

Теперь же…

Он снова услышал звуки ужасной битвы и увидел себя в демоническом обличье. Его доспехи Малачая сверкали в тусклом свете заходящего солнца, пока он боролся против армии, которая изо всех сил старалась его уничтожить. Его солдаты отступили, чтобы защитить его, но он понимал то, чего не понимали они — они были на грани поражения.

Он был ошарашен и не понимал, как такое могло происходить. Никто не был равен ему в бою, даже Сефирот. Джаред был стоящим врагом, кроме того, он был еще лучшим другом и союзником.

Несмотря на ряды демонов, Ник видел своих врагов.

Лидер мелькал, как ангел смерти, расправивший свои черные крылья. Опьяненный победой, он собирал своих демонических солдат и отправлял их вперед.

Ник инстинктивно знал, как завершить эту битву и войну. Если он убьет лидера, то они разбегутся, как напуганные тараканы. Они съежатся, сбегут и не будут им больше досаждать. Он спасет их всех.

Его глаза полыхнули красным, потом серебряным, и он метнулся к дураку, который оставил безопасное окружение своей армии. Сосредоточившись на нем, Ник игнорировал все остальное.

«Я иду за тобой…»

Он обрушился на их лидера своим мечом. Бросив коня, лидер метнулся к Нику. Их оружие звенело, пока они бились друг с другом. Его враг обрушил на Ника дождь кислотной крови и огня, а тот в свою очередь, с помощью своих сил отбрасывал врага назад. К его чести, демон крепко держался, и противостоял ему дольше, чем кто-либо до него.

Он мог бы победить его, если бы не одно… Неожиданно раздался знакомый крик боли.

Ник, испугавшись, повернулся к маленькому солдату в нескольких ярдах от него. Ее окружили, почти сломили. Его охватили паника. Чего бы это ни стоило, он не мог ее потерять. Плевать на остальных, она не станет разменной монетой. Никогда.

Он отбросил врага ударом ноги и полетел к ней изо всех сил, схватил и полетел с ней подальше от битвы. Она приказала ему вернуться к битве, но он не послушался.

— Я сделаю все, что угодно, чтобы защитить мою семью, — сказал он с твердой уверенностью, которую чувствовал всей своей прогнившей душой. — Я дал тебе обещание, и я его сдержу.

Но ее кровь окрашивала его руки, а он нежно держал ее, стараясь не причинить вреда. Ее глаза нежно смотрели на него сквозь прорези в шлеме.

— Ты никогда не умел слушать, да?

Он улыбнулся ей.

— С самого моего первого вздоха до последнего я буду предан тебе вечно.