Предвиденные происшествия с бессмертными

— О нет, — замахал руками Саймон и немного погрустнел. — Мне запретили входить внутрь. По словам мистера Бэнкрофта, — он прервался, схватил со стола еще один блокнот, быстро перелистал страницы и зачитал: — «Ни при каких обстоятельствах этому четырехглазому чахоточному чудику не разрешается хоть одной ногой ступать в это здание», — потом добавил: — Неплохое использование аллитерации[3], правда?

— Пожалуй, но все равно очень грубо. И жестоко — держать тебя здесь.

— Не переживай, все нормально. Я следую примеру Доктора Кто. Помнишь серию, где он хотел рассмотреть изнутри храм, а после запрета на посещение просто уселся снаружи? Думаю, мистер Бэнкрофт всего лишь проверяет мою решимость, настойчивость и приверженность делу. Я уже сделал выбор, чем хочу заниматься в жизни, и теперь буду стремиться к цели, пока ее не достигну. Вот, уже отрабатываю навыки стенографирования.

— Понятно, — проговорила Ханна, запоздало припомнив объявление: «Просьба не беспокоить идиотам, оптимистам и Саймонам». Какой кошмар. — Молодец.

— Делаю все, чтобы быть готовым схватить удачу за хвост при первой же возможности, — просиял собеседник и с энтузиазмом оттянул ворот футболки, чтобы продемонстрировать надпись. — Стремись к цели. Будь целью.

Заметив выражение лица Ханны, когда она перечитала слоган, Саймон спросил:

— В чем дело?

— Просто… — Она замялась, не зная, что сказать. При первом взгляде глаза часто подводят, подсовывая разуму не настоящий текст, а то, что ожидаешь увидеть. — Там говорится…

— Что же? — поторопил парень.

— Ну, пропущена буква «т».

— Не может быть, — усомнился Саймон и попробовал рассмотреть надпись вверх ногами.

Ханна смущенно улыбалась, уже жалея, что вообще упомянула об ошибке.

— «Я работаю в “Сранных временах”», — убитым голосом прочитал он. — Сранных? Это все моя чертова дислексия[4]. Я ношу эту футболку уже несколько недель! Почему мне раньше никто не сказал?

— Ты сидишь перед зданием уже несколько недель? — переспросила Ханна.

— Ага. Сегодня хотя бы снег не идет, а то вчера жуткий холод стоял.

— Согласна. Прости, что упомянула об ошибке.

— Ты не виновата, — отмахнулся Саймон и улыбнулся так же широко, как и раньше. — Каждая неудача — это возможность преуспеть в следующий раз.

— Мой опыт подсказывает обратное, — пробормотала Ханна.

— Что, прости?

— Не бери в голову. Мне пора.

— Удачи на собеседовании!

Ханна благодарно улыбнулась Саймону, который стоял возле крыльца, показывая ей большой палец и напоминая дрожащее воплощение неуместного оптимизма.

Большие деревянные двери открывались в просторное помещение, видимо раньше принадлежавшее церкви. Теперь оно было перегорожено, зато на второй этаж вела шаткая лестница. Стены отсырели от времени, а штукатурка выцвела и облупилась. Четвертая ступенька сверху проломилась, поэтому Ханна перешагнула через нее, одолела оставшийся путь и оказалась в приемной печатного издания «Странные времена»: длинном узком помещении, в дальнем конце которого виднелась стойка.

За ней сидела пышнотелая невысокая женщина с коричнево-черной кожей и ожесточенно печатала что-то на клавиатуре древнего компьютера со старым, еще не плоским монитором, какие были в ходу лет десять-пятнадцать назад. В одном углу громоздились сложенные стулья, справа от стойки к стене жался потрепанный кожаный диван, явно переживший нелегкие времена.

— Добрый день, вы на собеседование? — с теплой улыбкой поинтересовалась женщина, заметив посетительницу.

— Здравствуйте. Да. Моя фамилия Дринк… Э-э, в смысле Уиллис. — Ханна мельком бросила взгляд на часы и поняла, что задержалась: стрелки приближались к пятнадцати минутам первого. — Прошу прощения за опоздание.

— Ничего страшного, — отмахнулась собеседница. — Начальник еще не показывался. Меня зовут Грейс, я заместитель руководителя по общим вопросам.

Она протянула ладонь. Когда Ханна подошла пожать ее, то заметила, что на столе стоят две фотографии: одна с изображением Иисуса, а на другой красовался телеведущий Филип Скофилд. На руках Грейс с безупречным маникюром позвякивали многочисленные браслеты с подвесками, которые служили своеобразным музыкальным аккомпанементом каждому движению.

— Присаживайтесь, — предложила заместитель руководителя и доброжелательно улыбнулась, а затем повернулась и оглушительно выкрикнула: — СТЕЛЛА!

Ханна невольно подпрыгнула от неожиданности. Заметив ее реакцию, Грейс покаянно сказала:

— Простите. Вы пока присаживайтесь, сейчас моя помощница подойдет.

С этими словами она снова принялась стучать по клавиатуре.

Ханна кивнула и осторожно опустилась на диван. Он относился к тому типу мебели, в которую проваливаешься вне зависимости от желания и затем никак не можешь сесть удобно. Попытки девушки найти компромисс и принять хоть сколько-нибудь достойную позу только привели к еще большему конфузу: кожаная обивка издавала непристойные звуки, а юбка задралась. Из нескольких дыр наружу стремился выбраться поролон.

— Не заблудились, пока искали нас? — весело спросила Грейс, не отрываясь от монитора.