Предводитель мух

– Не уважает он вас, товарищ прапорщик, этот лейтенант. Не то, что мы. А мы вот вас как родного отца любим и уважаем. За доброту. Угостите еще сигареткой.

– Точно-точно, – тут же добавил курсант Козликов. – Мы вас уважаем, а он нет.

И тоже протянул руку за сигаретой.

Прапорщик Окуркин опять угостил их сигаретами, и второй раз нарушил свое правило. А когда вспомнил про него, было уже поздно. И тогда он опять поклялся отомстить Краснобаеву за свои обиды. Очень он был злопамятный и вредный человек, этот Окуркин.

Тут приехал агроном Колосков, а вместе с ним приехал и грузовик с удобрениями. Удобрения были в мешках в виде мелких гранул, и их надо было все загрузить в установленный бак.

Тогда Окуркин приказал Осликову и Козликову начать вручную засыпать удобрения в бак. Хотя это надо было делать при помощи машины, он заставил их таскать мешки на себе, чтобы отомстить им за то, что они осмелились стрельнуть у него сигареты.

Плюс ко всему Окуркин был еще и страшным жадиной.

Курсанты Осликов и Козликов начали работать и сильно разозлились на прапорщика и в свою очередь решили как-нибудь досадить Окуркину.

В полдень бак был наполнен удобрениями, Краснобаев и Колосков по карте разобрали, что и где надо удобрять, и самолет поднялся в воздух.

Это непростая работа, рассыпать удобрения по полям. Она требует очень большой сноровки, мастерства и терпения. Ведь над каждым полем надо было пролететь не менее десяти раз и насыпать удобрения так, чтобы они легли равномерно на все участки. Ничего пропустить было нельзя. И в работе этой принимает участие не один только летчик, но и несколько помощников.

Курсанты Осликов и Козликов с красными флагами по приказу Окуркина встали на противоположных концах поля друг против друга и дали Краснобаеву сигнал, что можно начинать.

Краснобаев пошел вниз. Когда он долетел до того места, где стоял Осликов, он снизил машину на минимальную высоту. Теперь до земли было не больше десяти метров. Как только Осликов махнул флажком, Иван Иванович нажал специальный рычаг, который был связан со «штанами», и оттуда посыпались миллионы гранул. И прямо на землю по полосе шириной в десять метров. Как только он достиг курсанта Козликова, снова нажал рычаг, и удобрения сыпаться прекратились. Самолет пролетел вперед и, сделав широкий разворот, вернулся обратно.

А курсанты уже прошли дальше на следующую полоску поля и снова подняли флажки.

Теперь Краснобаев долетел до Козликова и по его знаку опять нажал рычаг, и удобрения сыпались до того момента, пока он не достиг Осликова. Таким образом была удобрена следующая полоска поля.

Краснобаев повернул назад и снова полетел к Осликову.

Вот так и удобряли они полоску за полоской, пока не удобрили все поле. Туда, сюда! Туда, сюда! Назад, вперед! Назад, вперед! Словно челнок на ткацком станке.

Удобрили одно поле. Перешли на второе. Затем на третье. Поля были небольшие, но их было много. Так что конца работы не было видно.

Опустел бак, вернулся Краснобаев, заново его наполнил, заправился горючим и снова полетел работать. Так до позднего вечера, и удобрял он поле за полем.

На следующий день встал, и все началось сначала. И так целую неделю. Когда удобрил все поля совхоза «Крылья урожая» примчался агроном Семен Иванович Корешок из колхоза «Воздушная кукуруза» и умолял генерала Бочкина и Краснобаева помочь удобрить и его поля.

– Иначе кукуруза моя погибнет! – чуть не плакал он. – Это не я вас один прошу, мы всем колхозом вас просим!

Как не помочь колхозникам?

Стал Краснобаев удобрять поля «Воздушной кукурузы». И таким мастером он стал по удобрению, так равномерно сыпал он на поля полезные для зерновых культур гранулы, что начали они расти просто с невиданной доселе быстротой. Заколосились ржаные и пшеничные поля, взмыли вверх копья кукурузы, заволновалась словно океан гречиха, зацвели цветы и загудели над ними пчелы, опыляя цветы и набивая свои ульи медом.

Вслед за «Воздушной кукурузой» обратились за помощью еще и колхозы «Полет» и «Старт» и совхоз «Вперед к изобилию!»

Так в тяжелом и упорном изнурительном труде кончился июнь, начался июль. А Краснобаев все удобряет. Другие летчики над ним на реактивных самолетах проносятся, как стрижи над улиткой, чуть не к звездам взмывают, а он на АНе словно телега на скорости сто сорок километров в час над землей тащится. Грустно Краснобаеву, тоже в небеса хочется, но он не ропщет, работает честно, добросовестно. Своего часа ждет.

Наконец все поля удобрил и свои и чужие.

Думал, теперь пересядет он на МИГ. Но не тут-то было.

– Поля удобрил? – спросил его Бочкин.

– Так точно, товарищ генерал, удобрил!

Разрешите приступить к подготовке к полетам на реактивных машинах?

– Ишь, какой быстрый! – погрозил ему пальцем Бочкин. – Поля ты удобрил. Это хорошо. Но теперь их защищать надо.

– Защищать?

– Да, защищать.

– От кого?

– А действительно от кого? – переспросил Бочкин рядом стоявшего Колоскова.

– От сорняков, – объяснил агроном. – Сейчас в самый раз сорняки пойдут. Надо поля специальными химикатами обработать, которые эти самые сорняки убивают.