Читаем Предыстория беларусов с древнейших времен до XIІI века. полностью

Карибут — воинственный. От каriа (прус.) — войско, война; karys (лет.) — воин;

Кейстут — преисполненный мудростью. От keistas (лет.) — мудреный, tutos (лет.) — ствол, труба.

Миндовг (Минтдауг) — много думающий или много борющийся. От minti's (лет.) — мысль, дума и mintis (лет.) — бороться, мериться силами, daug (лет.) — много, множество;

Норимунт — волевой натиск. От noras (лет.) — желание, воля, muntulas (лет.) — натиск, налет.

Свидригайло — безжалостный, как терка. От svytras (лет.) — терка, наждак;

Впрочем, сложные имена — удел элиты. У большинства литвинов имена означали черту характера человека, или профессию, положение в обществе, кличку. Например:

Авдей — audejas (лет.) — ткач;

Артей — artoys (прус.) — пахарь (по-беларуски «араты»);

Баик(а) — bajkos (лет.) — пугало, чучело;

Бабак — Ьа (лет.) — без, bakos (лет.) — хата, хижина — бездомный;

Буга — bugus (лет.) — страшный, опасный;

Будр — budrus (лет.) — чуткий;

Вайнило — vainoti (лет.) — обвиняющий, бранящий;

Гайда — gaida (лет.) — певучий, певун;

Гейба — geibus (лет) — тщедушный, хилый, немощный;

Гера — geras (лет.) — хороший, добрый;

Гира — gira (лет.) — хвастун;

Грин — grynas (лет.) — бедный;

Зайка, Заика — saikas (лет.) — умеренный;

Кукета — kuketi (лет.) — смеющийся;

Микша — miksas — заикающийся;

Минка — minikas (лет.) — кожемяка; трепальщик (льна);

Норик — noras (лет.) — желанный, волевой;

Радим — radimas (лет.) — найденыш;

Сенка — senka (лет.) — высохший, худой;

Беларуское имя Ясь произошло от «jat» — верховой. В переписях ВКЛ часто встречается имя Яц, Яцко. Со временем «ц» превратилось в «сь».

Итак, до христианизации у литвинов параллельно существовали как славянские имена, так и балтские.

Славянские имена князей и бояр понятны нам без всяких переводов.

— со словом «слав» — Болеслав, Богуслав, Борислав, Брачислав, Буслав, Всеслав, Воротислав, Вышеслав, Вячеслав, Горислав, Даньслав, Изяслав, Мстислав, Преслав, Ратислав, Ростислав, Святослав, Твердислав, Ярослав и т. д.;

— со словом «мир» — Ратмир, Творимир;

— со словом «рать» — Ратибор, Ратислав, Ратмир;

— со словом «свято» — Святополк; Святослав;

— со словом «полк»: Святополк, Ярополк.

Имена простолюдинов тоже не вызывают вопросов:

Арбузович, Бот, Блуд, Блудкинич, Вышата, Высокий, Волос, Волосович, Волчий Хвост, Вячко, Глазоемец, Головня, Голый, Городята, Гостилец, Гостило, Держикрай, Добрыня, Дрочило, Дудик, Душилец, Живоглод, Жирохно, Жирошка, Жирято, Завид, Завидим, Зубец, Зуболомец, Карман, Квашенкин, Клекачевич, Колесница, Лазута, Лентий, Личко, Мал, Морозов, Носович, Пересвет, Плоскыня, Полюд, Претич, Прикупович, Путята, Рыбкин, Слепец, Смятанка, Судаков, Сыпа, Сыта, Твердило, Твердятич, Тур, Ум, Худота, Шуба…

А что означает имя полоцкого князя Рогволода и его дочери Рогнеды?

Rog, Rogas в балтских языках — это костер для сжигания покойников, «володати» в славянском — владеть, быть хозяином. Полоцкие кривичи до принятия христианства (и какое-то время после крещения) сжигали своих умерших.

Имя Рагнеда в балтских языках — это колдунья, чародейка (от raga, raganos), тогда как neda обозначает окончание действия. То есть Рагнеда — заколдованная, очарованная, или очаровательная (летопись намекает на второй вариант).

Уместно вспомнить, что полоцкие кривичи произошли от племен, живших на территории современной Полотчины. Ими были балты (возможно, днепро-двинские).

***

Возвращаясь к основной теме нашего исследования, мы видим, что уже в XIV–XVI веках на всей территории ВКЛ происходила замена языческих имен на христианские. Особенно хорошо это видно при сравнении переписей войска ВКЛ в 1528 и 1567 годах.

Конечно, в Литве этот процесс был выражен сильнее, так как сюда новая религия пришла раньше. Но и в Жамойтии старые имена вытеснялись новыми. При этом новые имена жамойты использовали в собственной транскрипции: Борюс, Венцславус, Юрис… Остальное население ВКЛ, включая татар, использовало имена, которыми пользовались литвины, и которые в настоящее время находятся в обиходе беларусов.

Но в XIX веке на исторической сцене появился новый этнос летувисов, образовавшийся от жамойтов и германцев. Интерес к собственной истории у народа усилился. За таковую была принята история ВКЛ. Популярными стали имена великих князей Литвы, но в жамойтской транскрипции. Появилось много летувисов с именами Альгирдас, Витаутас, Гедеминас и в таком духе.

Представители других этносов, проживающие в Летуве, под давлением государства и общества тоже меняли свои фамилии. Так появились фамилии типа Бурякявичус (Буракевіч, от беларуского слова «бурак», т. е. свекла), Баранаускас (Бараноускі, от беларуского слова «барана» — орудие для обработки земли), Ландсбергис (от немецкого слова «ландсберг» — гористая местность), Яблонские (Яблонскі, от слова «яблоня»), Мацкявичус (Мацкевіч, от литвинского имени Мацко — маленький) и подобные им.

Перейти на страницу:

Похожие книги

10 мифов о 1941 годе
10 мифов о 1941 годе

Трагедия 1941 года стала главным козырем «либеральных» ревизионистов, профессиональных обличителей и осквернителей советского прошлого, которые ради достижения своих целей не брезгуют ничем — ни подтасовками, ни передергиванием фактов, ни прямой ложью: в их «сенсационных» сочинениях события сознательно искажаются, потери завышаются многократно, слухи и сплетни выдаются за истину в последней инстанции, антисоветские мифы плодятся, как навозные мухи в выгребной яме…Эта книга — лучшее противоядие от «либеральной» лжи. Ведущий отечественный историк, автор бестселлеров «Берия — лучший менеджер XX века» и «Зачем убили Сталина?», не только опровергает самые злобные и бесстыжие антисоветские мифы, не только выводит на чистую воду кликуш и клеветников, но и предлагает собственную убедительную версию причин и обстоятельств трагедии 1941 года.

Сергей Кремлёв

Публицистика / История / Образование и наука
Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука
Николай II
Николай II

«Я начал читать… Это был шок: вся чудовищная ночь 17 июля, расстрел, двухдневная возня с трупами были обстоятельно и бесстрастно изложены… Апокалипсис, записанный очевидцем! Документ не был подписан, но одна из машинописных копий была выправлена от руки. И в конце документа (также от руки) был приписан страшный адрес – место могилы, где после расстрела были тайно захоронены трупы Царской Семьи…»Уникальное художественно-историческое исследование жизни последнего русского царя основано на редких, ранее не публиковавшихся архивных документах. В книгу вошли отрывки из дневников Николая и членов его семьи, переписка царя и царицы, доклады министров и военачальников, дипломатическая почта и донесения разведки. Последние месяцы жизни царской семьи и обстоятельства ее гибели расписаны по дням, а ночь убийства – почти поминутно. Досконально прослежены судьбы участников трагедии: родственников царя, его свиты, тех, кто отдал приказ об убийстве, и непосредственных исполнителей.

А Ф Кони , Марк Ферро , Сергей Львович Фирсов , Эдвард Радзинский , Эдвард Станиславович Радзинский , Элизабет Хереш

Биографии и Мемуары / Публицистика / История / Проза / Историческая проза