Преемственность

Неожиданно Уильям увидел в толпе Линайю — ее держал под локоть Генри. Он резко замолчал и ошарашенно посмотрел на пару. Подняв глаза, девушка встретилась с ним взглядом — она рыдала, и слезы ручьями лились по ее щекам.

Чуть в стороне от Линайи вампир увидел матушку, но Нанетта опустила голову и исчезла в толпе, покачиваясь.

Потеряв всякий интерес ко всему вокруг, Уильям уронил голову на грудь и перестал реагировать на происходящее вокруг. Значит, Линайя нашла своего суженого, а матушка боится даже смотреть собственному сыну в глаза. Ещё он не понимал, почему Бартлет не умер, почему не вышло отомстить за смерть Удды.

Уильям устал от всех этих мыслей, этой бессмысленной жестокости, от этой толпы вокруг. Он отчаянно хотел покоя — усталость взяла свое, и рыбак провалился в тревожный сон.

Солдаты разогнали толпу и выстроились вокруг палатки с раненым командиром. Другая часть охраняла Уильяма, намертво прикованного к столбу.

Над городом взошла луна. Йева смотрела в окно, на спящего у столба Уильяма.

— Лео, а тебе не кажется странным, что он спит? Старшие же не спят вообще, лишь дремлют.

— Я размышлял об этом. Может быть, он ещё не полностью обратился? Отец говорил, что когда он получил дар, то на адаптацию ушло больше сезона.

— Да, но смотри на него, он даже не регенерирует. У него из ран постоянно сочится кровь! Он настолько слаб, что словно находится на грани между жизнью и смертью.

— Моя любимая сестра, какая нам разница, что с ним? Главное, чтобы не умер раньше времени, — улыбнулся Лео.

Следующее утро началось с криков. Писарь и советник Райгара, уважаемый господин Оллотид, пытались остудить очнувшегося Бартлета. Лицо солдата было в повязках, он что-то шепелявил практически беззубым ртом и истерично рвался к привязанному к столбу Уильяму.

— Сэр, прошу вас, успокойтесь. Вы же убьете его! Он нужен живым господину! — вопил в страхе Шарль Оллотид.

— Я его не убью, я просто шпущу с него шкуру… Ему шкура не нужна! Разойдитесь, шобаки, а то и вам доштанется!

— Остановите этого безумца, иначе господин Райгар нас всех покарает!

Воины встали живой стеной, не пуская бешеного Бартлета к пленнику. Тот рвал и метал, кидался на своих людей, а его пытались успокоить. В конце концов Бартлет смачно выругался и вернулся в палатку. А через пару часов, когда дело шло к полудню и советник мирно дремал в соседней палатке, коннетабль снова вышел и направился к Уильяму.

— Оштавьте наш двоих, — приказал Бартлет охране.

Охранники втянули головы в плечи.

— Господин, советник Оллотид приказал никого не пускать к пленному и обеспечить его сохранность, — промямлил один стражник.

— А кто обешпечит твою шелощность? — прорычал шепеляво, словно зверь, Бартлет. — Пошли вон, шкоты!

Охранники помялись, глянули друг на друга и спешно покинули пост. Приказ советника есть приказ, но с господином Орсупаллом в таком настроении связываться — прямой путь в могилу раньше положенного времени.

Уильям, очнувшийся от криков, все это слышал, но продолжал и дальше безучастно рассматривать то, что было когда-то ботинками на его ногах. Дождавшись, пока солдаты отойдут на достаточное расстояние, коннетабль присел на корточки около Уильяма.

— Значит щилу почувщтвовал, а, упырь?

Уильям молчал, продолжая и дальше смотреть на свои ботинки.

— В глаза мне щмотри, когда я щ тобой разговариваю, — рявкнул Бартлет, вытащил из ножен меч и приставил его к горлу вампира.

Уильям поднял глаза и их взгляды встретились. Ему тяжело было сконцентрироваться, перед глазами постоянно плыло, и лицо коннетабля то двоилось, то троилось, приобретало странные черты и казалось словно призрачным, выплывшим из тумана. Бартлет увидел уставший и потухший взор вампира и опустил меч — то, что он принимал за дерзость, на поверку оказалось лишь тупой изможденностью.

— Ну и о чем нам разговаривать? О том, что ты меня поймал и я скоро умру? — прошептал Уильям.

Каждое слово давалось ему тяжело. Он закашлялся, и кровь потекла по подбородку. Почему-то в памяти всплыло то утро, когда он лежал на обломках дома и разговаривал с Гиффардом.

— И об этом тоже, — ухмыльнулся Бартлет и с довольной улыбкой посмотрел на страдающего вампира. — Я ошибался и дела у тебя шовсем плохи… Даже раны не регенерируют. Мертвецы в земле и то вешелее шмотрящя.

Бартлет басовито хохотнул и, болезненно сморщившись под повязками, продолжил:

— Не волнуйщя, шкоро твои мучения прекратятся. Завтра прибудет повозка с клеткой, хотя ш твоим шоштоянием она ошобо и не нужна, и мы прогуляемся до Офуртгоша, а там мой гошподин выпьет тебя досуха и заберет дар. А я буду ш наслаждением шмотеть на это.

— Что ж твой господин, если он так хочет забрать этот дар, сам сюда не явился? — прохрипел Уильям.

— Граф Хейм Вайр уже больше полувека не покидал замок. Ешли бы мы обнаружили еще живого Гиффарда, то господину бы доштавило большое удовошствие перегрызть глотку своему врагу. Ради этого он бы наверняка покинул замок. Но не ради рыбака. Ты даже раны швои залечить не можешь. Ты поштыдное пятно на роду Вышших.