Преимущество счастья. 7 принципов успеха по результатам исследований компаний из списка Fortune

Один день запомнился мне особенно хорошо. Я находился в манхэттенском небоскребе – глядел на то место, где когда-то стояли башни-близнецы, обрушившиеся 11 сентября семью годами ранее. Воспоминания о том дне, возможно, были весомым поводом испытывать некоторые угрызения совести в отношении предстоящего выступления на тему психологии счастья перед аудиторией из вице-президентов всемирно известной компании – эмитента кредитных карт. Когда я вошел в конференц-зал и ощутил атмосферу всеобщего уныния, эти угрызения совести только усилились. Вместо уверенных улыбок и прямого зрительного контакта (получить это от аудитории рассчитывает каждый оратор) меня встретили мертвенно-бледными лицами и полной тишиной. До начала моей лекции оставалось еще полчаса, а у присутствующих только-только завершилось утреннее совещание. Обычно во время таких пауз все очень быстро что-то набирают на своих смартфонах, одновременно попивая кофе и общаясь по меньшей мере с четырьмя коллегами. Но в этот раз все было не так.

Глава службы персонала поспешно отвел меня в сторону и заговорил обеспокоенно, приглушенным тоном. Оказывается, присутствующих только что проинформировали о планируемой реакции компании на резкое ухудшение экономической ситуации, что предусматривало масштабную реорганизацию, расширение круга должностных обязанностей работников и существенное сокращение штатов. Эти люди не потеряли работу, сказал он, но многим придется расстаться с ценными членами своей команды и коллегами, и их карьерные перспективы будут уже совсем иными, нежели еще сегодня утром.

Прежде чем я полностью осознал, насколько серьезно почва ушла у них из-под ног, к моей рубашке прикрепили микрофон. Я редко когда боялся говорить о счастье, но это был именно такой момент…

В течение последующих нескольких недель и месяцев я шагал по коридорам офисов компаний из списка Fortune 500 в Гонконге, Токио, Сингапуре, Сиднее, Лондоне и Нью-Йорке, мысленно готовясь к выступлению перед людьми, которым только что сообщили, что все бонусы отменяются и что персонал сократят практически наполовину. В каждой из этих компаний я встречал немало управленцев и работников, которые настолько оцепенели от страха, что были не в состоянии предпринять какие-либо действия. Их ментальная карта, похоже, была сфокусирована на мрачном настоящем или, что еще хуже, только на путях, ведущих дальше вниз – к безработице или банкротству.

Так, управляющая небольшой производственной компанией из Сиэтла поведала мне, что когда-то ее команда славилась «живыми» совещаниями, а теперь на совещаниях все сидят, глядя перед собой невидящим взглядом и практически не раскрывая рта. Топ-менеджер строительной компании из Йоханнесбурга посетовал, что его обычно общительные сотрудники отдела сбыта теперь стараются избегать телефонных звонков клиентам, не желая сообщать им плохие новости. Сотрудники не видят позитивного будущего для этих клиентов и для себя, поэтому не хотят утруждать себя общением с потребителями. В штаб-квартире одной крупной финансовой компании я вышел на узкий мостик над операционным залом размером с четыре футбольных поля. Обычно набитый битком и невообразимо шумный, этот гигантский зал теперь был окутан зловещей тишиной. Люди ходили возле мониторов с опущенными головами, избегая зрительного контакта и, как мне показалось, избегая работы вообще.

Именно тогда, когда ситуация требовала дополнительных усилий, люди, с которыми я встречался, казались парализованными, будто они сдались. Что же происходило?

Исследование беспомощности

Чтобы понять психологию неудач и успехов в современном деловом мире, нам нужно ненадолго вернуться в прошлое…

В 1960-х Мартин Селигман еще не был основоположником позитивной психологии. Он был лишь магистрантом, изучавшим в лаборатории своего университета нечто противоположное счастью.

Исследователи постарше проводили в этой лаборатории эксперименты на собаках, сочетая звуки, такие как звон колокольчика, со слабыми ударами током, чтобы посмотреть, как собаки будут реагировать на сам звон колокольчика13. После формирования условного рефлекса исследователи помещали собак в большую клетку с двумя отсеками, разделенными невысокой перегородкой. В одном отсеке собаки получали удары током, а в другом – нет, и перепрыгнуть через перегородку животным было несложно. Исследователи спрогнозировали, что когда собаки услышат звон колокольчика, они немедленно переберутся в безопасный отсек клетки, чтобы избежать удара, который непременно последует. Но произошло совсем не это.