Преисподняя

— Не хотела, — согласилась Джуди. — Возможно, вы совершили ошибку, потом будете сожалеть.

— Конечно, буду, — подтвердил Бирс. — Ещё бы! Такая женщина!

— Тогда почему? — с интересом глянула на него Джуди, глаза её блеснули в полумраке.

— Дурак, — кратко объяснил Антон, а она засмеялась, и им снова стало весело — весело и легко, как всегда, когда они оставались вдвоём.

— Одно только угнетает меня: как она переживёт нашу разлуку, — огорчённо посетовал Бирс.

Джуди засмеялась ещё сильней и сбавила скорость:

— Тони, я всё-таки за рулём. Могу аварию совершить. Не смешите меня.

— А я серьёзно. Меня это волнует. Бедная девушка. Кто я после этого? Гнусный обманщик!

— Успокойтесь. Стэн утешит её.

— Тем более обидно. Моя девушка и вдруг с чужим мужчиной! Куда это годится? Никогда её не прощу! Вот уеду к себе в Россию, будет знать. Пусть кукует здесь одна.

От смеха Джуди вынуждена была снова сбавить скорость; они медленно ехали по пустынной улице; словно катались в своё удовольствие.

— Джуди, а вам безразлично, что они остались вдвоём? — вдруг серьёзно спросил Бирс с замиранием, потому что не привык вторгаться на чужую территорию.

Однако Джуди отнеслась к вопросу спокойно, Антон даже удивился.

— Знаете, с некоторых пор я стала замечать, что Стэн всегда прав, — ответила Джуди. — Наверное, это очень утомительно — быть всегда правым.

Бирс не ожидал такого поворота и уклончиво пожал плечами.

— Вот видите: вы сомневаетесь. Человеку свойственно сомневаться. А Стэн никогда не сомневается.

— Может быть… он просто не показывает… — предположил Бирс. — А в глубине души…

— Вряд ли. И потом эта страсть: быть во всем первым.

— Женщинам нравятся победители.

— Разные мужчины, разные женщины… Стэн всегда был самоуверенным, а теперь особенно. Все время старается утвердиться, — она вдруг засмеялась, как будто вспомнила что-то. — Вы бы видели его лицо, когда он наткнулся на ваш кулак.

— Он просто не ожидал.

— Разумеется. Но у него был вид обиженного ребёнка. Как же… Все знают, что он самый сильный, и вдруг кто-то не знает. Возмутительно!

Насмеявшись, Джуди прибавила скорость и живо доставила его домой, на улицу Оукхэст, дождалась, пока он откроет ключом наружную дверь, помахала из машины рукой и умчалась в сторону голливудских холмов, студийного городка и бульвара Санта-Моника, где снимала квартиру.

…перед приходом машин раненый очнулся и открыл глаза. Не двигаясь, он молча взирал вокруг, и, похоже, то, что он видел, не достигало сознания. Постепенно взгляд его стал осмысленным, беглец, видно, понял, что с ним стряслось, он рванулся внезапно с воплем, но фельдшер и Бирс стерегли его и успели схватить.

Как он боролся с ними! Рвался неистово из последних сил, какие остались в слабом теле, бился в судорогах, как бы в надежде изойти кровью или вконец обессилеть и испустить дух. Конечно, он не мог одолеть своих противников, но сражался до конца, пока не изнемог.

Шум борьбы снова привлёк внимание жителей, в окнах появились лица зевак. Ключников поднял голову и увидел Анну.

В одной сорочке она стояла у окна, тонкие бретельки лежали на смуглых плечах, красивые руки были опущены, лёгкое недоумение и недовольство проглядывали в сонном лице — разбудили, мол; был в лице и вопрос на который она не могла получить ответ: кто такие, откуда?

Она споткнулась взглядом о Ключникова, глаза её расширились от удивления. Молча и оцепенело разглядывала она его: лицо, как у всех в отряде, было покрыто камуфляжной краской, он был грязен, увешан оружием, и Аня, вероятно, задавалась вопросом, он ли это, и если он, как сюда попал?

В этом заключалась некая загадка. Разумеется, встреча не могла быть случайностью или совпадением, они неотрывно смотрели друг на друга, понимая явную предопределённость встречи.

Аня легла на подоконник, расставила локти, подперев голову кулаками, и смотрела, не отрываясь, как бы в желании что-то уразуметь. Его подмывало подняться к ней, но пришли машины, и отряд стал грузиться: на глазах у всего дома они положили в машину тела убитых, раненого в сопровождении фельдшера отправили в госпиталь. К вечеру его можно было допросить, но он молчал — звука не проронил.

Анализы показали, что у незнакомцев отсутствует в тканях меланин, все они оказались альбиносами, как и тот, что покончил с собой неделю назад.

В это трудно было поверить — альбиносы встречаются весьма редко, но незнакомцы были сплошь альбиносами, весь отряд в поисках причины терялся в догадках.

Раненого спеленали простыней и привязали к кровати, чтобы предупредить попытку самоубийства. Он лежал под капельницей. Першин несколько раз пытался с ним поговорить, но тот молчал и упорно смотрел мимо, не обращая внимания на уговоры. Его бесцветные с розовыми, как водится у альбиносов[9], зрачками глаза выражали непреклонную враждебность, понятно было, что он скорее умрёт, чем расскажет что-то; даже опытные психологи не могли его разговорить, он молчал, лишь прикрывал глаза, когда уставал.