Читаем Преисподняя. Адская бездна полностью

Преисподняя. Адская бездна

Мэгги? Проклята? Ребенок? Приговоренный вечно скитаться в этой пустыне?

А вдруг правда?

Может, удастся спасти хоть одну душу?

— Мэгги? — позвала она.

Голоса обрушились на нее океанской волной, все сразу. Шепот, жалобы, безутешное горе. Без конца. Они рассказывали ей о вечности.

— Прекратите! — приказала Али.

Голоса смолкли.

Окруженная непроглядной тьмой, она ждала; страх переполнял ее. Голоса вернутся. Они словно волки, окружающие оленя. Но грозит ли ей опасность? Обладают ли души мертвых какой-либо силой в реальном мире?

Что-то коснулось лица Али.

Она отмахнулась. Потом почувствовала прикосновение к волосам. Отдернула голову.

Тишина наполнилась звуками животного мира. Шелест. Топот маленьких лап. Хруст гальки.

Али была не в силах оставаться тут даже минуту. Нащупав стену, она снова стала спускаться навстречу ласковому ветерку.

Невидимые прикосновения и поцелуи возобновились. Али отряхивала лицо, волосы, тыльную сторону ладоней.

В какой-то момент до нее дошло, что это бабочки, за которыми гнался Грегорио. Их легкие крылья гладили ее щеки. В памяти всплыл черный с оранжевым узор.

Али выставила палец, и в темноте на него села бабочка. Еще несколько опустились на руку и волосы. Лишь только она останавливалась, бабочки слетались к ней. Как и предполагал Грегорио, тут где-то их инкубатор. Теперь уже совсем близко.

Али уперлась руками в колени. Голова кружилась. Подземный мир, несмотря на все свои чудеса, убивал ее. Затерянные души и ночные бабочки. Скорбь и голод. Наручные часы остановились. Их светящиеся стрелки застыли.

Смерть побеждает.

Али пробиралась вдоль стены. Казалось, прошло много дней.

Наконец глаза начали приспосабливаться в темноте.

Сначала замелькали неясные тени. Она подумала, что это происходит внутри глазного яблока. Потом проступили контуры. Появились цвета.

Следующим утором Али уже могла видеть зачатками того, что колонисты называли сенсорным зрением. Картина получалась странная, скорее размытая, чем резкая, не дневная, а ночная. Совсем не похоже на обычное зрение на поверхности земли. Тем не менее она видела!

Али пошла быстрее.

К ней прилетали бабочки и садились на волосы, плечи и руки — тихо хлопали крыльями, словно благодарные зрители. Неяркий черно-белый узор теперь казался почти белым. Али старалась не помять их. Потом почувствовала легкие уколы и увидела стекающую по рукам кровь. Бабочки питались ею. Здесь всем правит голод.

«Да будет воля Твоя».

Али пробивалась сквозь шквал бабочек и голосов. Боролась с ними при помощи кроссвордов, арифметики и песен. Размахивала руками, отгоняя назойливых насекомых. В какой-то момент у нее закончилась еда. Она почти не заметила.

Поднимающийся снизу поток воздуха приносил ароматы кедра, апельсиновых цветов, лаванды и сырой земли. В хор терзающих ее голосов вплелось воркование голубки.

Наконец Али увидела свет в конце туннеля.

«Бедняжка, — подумала она. — Ты сходишь с ума».

Признаки жизни — бабочки, запахи, птичье пение, а теперь светящаяся дыра впереди — пугали ее. Она больше не владела собой. Тьма победила.

Миновав очередной поворот туннеля, Али вскрикнула и опустилась на колени.

Перед ней простиралась огромная пещера, такая светлая и прекрасная, что Али почувствовала себя раздавленной. Оказалось, у бездонной ямы есть дно. Вот он, источник, мелькнуло у нее в голове.

На протяжении тысячелетий человечество прятало все свои страхи в самом глубоком погребе. Но перед ней предстал не ад на земле, а величественный рай. Прямо в центре пещеры сиял прекрасный оазис.

Она почти поверила в оазис с кедровым лесом и зарослями бамбука. Природа полна случайностей и противоречий. Вполне возможно — хотя и маловероятно, — что несколько семян и побегов попали сюда с поверхности земли, каким-то образом укоренились и размножились в лишенном солнца месте.

Но над верхушками деревьев возвышалась башня — дворец, крепость, — и это уже не поддавалось разумному объяснению. Построенная из белого камня и наполовину разрушенная, башня сначала показалась ей близнецом Тадж-Махала. Потом Али увидела широкую лестницу и вспомнила о дворце Потала в Тибете — только увенчанном куполом. Заметив спиралевидную конструкцию, она подумала о Вавилонской башне. А может быть, Тадж-Махал, дворец Потала и Вавилонская башня были построены в подражание этому сооружению? Или все это галлюцинация? Потому что каждый раз, когда Али отводила взгляд, а потом снова смотрела на башню, та несколько меняла форму, словно подстраиваясь под идеал.

Али больше не могла сражаться с фактами. Ее путешествие закончилось. Разум оставил ее. Она погрузилась в безумные грезы.

В отчаянии Али легла на землю, свернулась калачиком, словно животное, и заснула.