Преисподняя «Астра-1»

Подскочив с бочки, я, хромая и соскальзывая, взобрался на кучу и увидел полковника. Зимин лежал между обломков нашей дрезины. Его нижняя часть была придавлена частью тяжелой рамы, с остатками какого-то механизма. В руке Зимин держал пистолет. Чуть дальше, на коленях, с фонарем в руках стоял Андрей. Я не успел рассмотреть, в него ли стрелял полковник, потому что в следующий момент Зимин резко повернулся ко мне.

— Ты! Вот я тебя сейчас… — прорычал он.

Его лоб и щека были окровавлены, что в слабом, мерцающем свете добавило ему чудовищности. Он уже почти направил пистолет в мою сторону, готовый спустить курок. Но не успел… Позади него, прямо из-под обломков показался Павел. В его руках был гнутый стальной уголок. Павел, размахнувшись, с силой ударил им по руке полковника, да так, что, судя по хрусту, сломал ее, при этом повредив еще и один из сервоприводов экзоскелета.

Зимин, скривившись от боли, с рычанием выронил пистолет, схватившись другой рукой за покалеченную конечность.

Я, облегченно выдохнув, сделал несколько шагов вперед, спускаясь к полковнику. Чуть в стороне на коленях сидел Андрей. Пуля попала ему в правое бедро. Андрюха, стиснув зубы, перетягивал ремнем бедро выше раны.

— Ты как? — спросил я у него, переводя дух.

— Нормально, — скривившись, произнес он. — Где Дима?

— Здесь! — Павел, отбросив уголок в сторону, уже разбрасывал мелкие обломки, под которыми лежал Дмитрий.

— Там, на склоне Катя. Вроде цела, но без сознания, — произнес я. — Паша, как Дима?

— Жив. Без сознания. Но дышит. Пуля в груди. А, нет, не в груди. В плечо попала.

— Что ты на меня вытаращился, урод? — с презрением спросил Андрей, заметив лежавшего на земле без движения полковника.

Тот и вправду, схватившись за сломанную руку, почти не двигаясь, лишь поочередно переводил взгляд с одного на другого. Его ноги были придавлены тяжелой рамой. А после быстрого осмотра, я понял, что икра на правой голени разорвана самым ужасным образом.

Из-за кучи показалась растрепанная Катя, отряхиваясь от мусора. Несмотря на то, что выглядела она просто ужасно, ей явно досталось меньше других.

— Катя, ты как? — спросил Павел, приводя в чувство Дмитрия.

— Голова болит. Да все болит. Ох, черт! Что тут случилось?

А заметив полковника, недовольно скривилась и сплюнула на землю.

— Эта скотина тоже уцелела?

— Как видишь!

— Андрей, ты как?

— Пуля в бедро — не страшно. Хотя конечно, очень больно, — сморщившись, произнес парень. — Шутить не буду. Нечем!

— А знаешь, твоих шуток как раз сейчас очень не хватает! — заметил я.

— Ага…

Дмитрия привели в чувство. Парень очень удивился, увидев последствия крушения обоих транспортов.

— Смотрю, мой план все-таки сработал?

— Да и очень хорошо. Ты молодец, — похвалила Катя. — Если бы не бак, неизвестно что было бы дальше…

— Хотя, эта куча песка… Откуда она тут? Уж не для того ли, чтобы все, что движется из "Астры", сходило с рельс?

— Вполне возможно. А там, дальше ещё кучи. Смотрите!

Действительно, дальше, во тьме туннеля можно было разглядеть и другие кучи с песком.

Я подошел к лежащему полковнику. Его лицо продолжало источать ненависть и лютую злость. Как же он нас ненавидел. И сейчас этот маньяк, погубивший столько жизней, лежал перед нами, беспомощный. А ведь у него была куча планов на будущее. Он был уверен в своем превосходстве.

Эта показуха на дрезине, нежелание стрелять по нам из пулеметов… Стремление взять нас живыми. Зачем это все? Да для того, чтобы схватив нас, вернуть обратно в "Астру", показывать оставшемуся населению: Мол, вот, глядите! Я же говорил, что дезертиры вернуться обратно, чтобы закончить то, что произошло в 1986 году. Мы были готовы и не дали им закончить дело. Мы молодцы. Вы молодцы. Так держать, товарищи!

Вот что сказал бы Зимин, вернувшись на объект, если бы схватил нас живыми. А дальше нас ждала бы печальная судьба — бесконечные издевательства, пытки, унижения. В конце концов, мы закончили бы в карцере, где долгое время сидели дезертир с женой подполковника Шевченко.

— Ну что, полковник?! Хотя, какой ты полковник… — с вызовом произнес я, опустившись рядом с ним и подобрав лежащий среди обломков пистолет. — Теперь, ты и говорить-то не хочешь?

— Мне не нечего обсуждать с врагами… — злобно произнес он. Хотя, поговорить ему, конечно же, очень хотелось.

— С диверсантами, да? А ведь именно ты сделал нас диверсантами. Мы не соврали тебе, когда говорили о причинах нашего появления тут.

— Ложь! — выдавил он. — Наглая ложь!

— Нет не ложь! Но, так или иначе, мы все-таки связаны с профессором Штрассом… О, да, мы знаем кто это такой.

— Штрасс? — неподдельно удивился Зимин. Его даже перекосило от услышанного.

— Да. А знаешь… Нам и другие фамилии известны. Лаптев, например. Или Шевченко. Картавин ещё.

— Не знаю, откуда, но раз вы о них знаете, это подтверждает мою теорию — вы подосланные диверсанты. Диверсанты, которых хорошо проинформировали заранее.