Прекрасна и очень несчастна, или Кто кинул маленькую принцессу

Сердце мое учащенно билось, предвкушая, как мне тогда казалось, скорую развязку. Мне чудилось, что стоит только перешагнуть порог деревянного дома, чьи покосившиеся окна выдавали его солидный возраст, как все злоключения наконец-то останутся позади. И даже перебежавшая дорогу черная кошка не испортила мне настроение. В приметы я отродясь не верила и сейчас начинать это делать не собиралась.

Как выяснилось, зря. Некоторые из них все же работают. С другой стороны, поплюй я через левое плечо три раза и подержись за пуговицу, вряд ли это воскресило бы Славку, ведь так? А какой прок от приметы, если ее негативное действие нельзя отменить простым ритуалом?

А Штыменко и впрямь оказался мертв. То есть абсолютно. Возродить его к жизни не помог ни массаж сердца, ни искусственное дыхание, ни прочие реанимационные мероприятия, которые сопровождающие нас мужчины произвели по очереди. По итогам манипуляций пациент оказался так же нежизнеспособен, как и до их начала.

Похоже, госпожа удача в очередной раз повернулась ко мне задом. Что ж, по крайней мере хоть привыкать к этому не нужно.

* * *

– Ты дебил, да? – Степан схватил Илью за грудки, но Борисов вывернулся, а затем больно приложил его носом о свой кулак. Мы с Ларисой охнули и невольно поморщились.

– Ты, козел такой, за это поплатишься, – прорычал бандит и вновь накинулся на Илью, но в этой схватке тот явно оказался фаворитом. Уж где он там изучал искусство рукопашного боя, не знаю, но владел он им в совершенстве, так как быстро и безболезненно для себя скрутил Степу и теперь крепко держал, заломив ему за спину руки.

– Пусти, больно же, – сквозь зубы прошипел поверженный враг, но Борисов приказ исполнять не торопился.

– Остынь сначала немного, – спокойно проговорил Илья.

Надо же! У него даже дыхание не сбилось! Я поспешила отвернуться к окну, чтобы скрыть невольное восхищение.

– Успокоился? – Илья отпустил Степана, который теперь стоял посреди комнаты, гневно раздувая ноздри, словно огнедышащий дракон.

– Что на тебя нашло? – поинтересовался Илья удивленно.

– Да ничего! – вскричал Степан. – Какого черта ты этим бабкам всю ее историю поведал? – бандит кивнул в мою сторону. – Ты хоть понимаешь, что теперь мы по самую маковку здесь засвечены? То бы срулили тихо, и никто в жизни копать не стал, кто мы да откуда, а теперь что?

Обоснованность озвученных Степаном претензий сомнений у присутствующих не вызывала. А меня его слова так и вовсе ввергли в уныние. Бурная событийность последних дней как-то совершенно вымела из головы информацию о том, что вообще-то я все еще под следствием и под залогом. Даже мой отъезд из города грозит обернуться для меня серьезными неприятностями, а тут еще и Славкина смерть в глухой деревне практически одновременно с моим прибытием. Эх, кажется, зря я сожгла тюремный наряд. Уверена, он мне еще пригодится.

Но у Ильи на этот счет оказались совсем иные виды. Словно добрый волшебник, он в очередной раз разрулил ситуацию, договорившись обо всем с вызванной им же полицией.

– Как тебе это удалось? – недовольно пробурчал сквозь разбитую губу Степан, когда мы спустя несколько часов возвращались домой усталые и разбитые событиями прошедшего дня.

– Уметь надо, – усмехнулся Илья, но тут же добавил примирительно: – Просто объяснил участковому, что ему этот гемор вообще ни к чему. Не дай бог свяжут эту смерть с убийством Захарова, решат, что она носит криминальный характер. Представляешь, какой кипиш на его участке поднимется?

– Да какой кипиш? – удивился Степан. – Кому интересен этот Штыменко?

Илья усмехнулся:

– Ну, это ты понимаешь, а участковому-то знать о том совсем ни к чему. Видишь ли, у него на участке сейчас тишь, гладь да божья благодать. Мрет там народ, напившись антифриза или паленой водки, а он списывает эти смерти на естественные. Опять же закрывает глаза на самогонщиков, на продавцов паленой водки, на расхитителей общественного добра. В общем, грехов за ним, как и за любым другим участковым, водится немало. Но сейчас они вообще никому не интересны, а начнись следствие. У-у-у-у, от одних только проверок можно с ума сойти, а уж если они еще и что покажут! Ну, вот я популярно и объяснил все это полицейскому, доведя до его сведения, что сильно копаться в обстоятельствах смерти Штыменко совсем не в его интересах. А так просто наркоман умер от передоза. Сколько таких случаев по стране!

– И что, вот так просто? – продолжал упорствовать в своем недоверии Степан.

– Да нет, конечно, проведут вскрытие, сделают формальную проверку. Но ты же сам видел – никаких следов преступления. Парень умер незадолго до нашего визита, участковый бабушек опросил. Никто подозрительный в селе замечен не был. Кроме нас, конечно.

– А ноутбук ты как отжал? – Степан резко повернул руль, выезжая на основную трассу.

Борисов пожал плечами.

– Слушай, тебе не все ли равно? Я не только комп, но и телефон отжал. – Илья достал из кармана странного вида аппарат.

– Что это? – удивилась я.

– Трубка, – засмеялся Илья, – телефонная. Судя по всему, одноразовая.