Прекрасна и очень опасна

– Прелесть моя, – почти нежно сказал Амнуэль. – Если бы я даже верил в то, что вы и в самом деле кропаете детективы, вот сейчас верить перестал бы точно. Вы слабо улавливаете необходимые факты и не прослеживаете причинно-следственные связи. Как это – кто такой Нефедов?! Да отец Майи, понятное дело. Она в девичестве Нефедова. Понятно теперь?

– Понятно, – рассеянно пробормотала Лида.

– А вот вопрос на засыпку! – вдруг оживился Марк Соломонович. – Нефедов – фамилия, отчество, так и быть, подскажу, – Кириллович, а зовут его как? Ну? Отгадайте! Его имя сегодня не один раз звучало!

Лида тяжело вздохнула:

– О господи! Ну, Михаил его зовут, подумаешь, нашли засыпку! Если Майя – Михайловна, то, значит, отца ее звали Михаил Нефедов.

– Браво! – восхитился Амнуэль. – Теперь вижу, вы еще не совсем потеряны для создания остросюжетных романов! У вас еще может быть счастливое будущее в этом жанре!

Лида кивнула, слабо улыбнувшись, только потому, что надо же как-то реагировать на искренние попытки хозяина ее развеселить. Мысли же, впрочем, были заняты совершенно другим. Она вдруг осознала, что уже слышала где-то это имя и фамилию – Майя Нефедова. Она откуда-то знала эту Майю… давным-давно, много лет назад. Вот только никак не вспомнить, когда и где они общались. Может быть, учились в одной школе? Вроде нет… Или в кружке занимались вместе? Нет! Майя занималась в другом кружке – но в том же Дворце пионеров, что и Лида. Майя ходила в хоровую студию. А помнила ее Лида потому, что хоровики иногда принимали участие в выступлениях фольклорной студии, где занималась Лида. И вдобавок ко всему Майя была соседкой Виталия Привалова, с которым Лида ходила вместе в студию, дружила, а потом влюбилась в него до того, что даже вышла за него замуж… но беспощадно бросила, как только поняла, за кого именно вышла. За подлеца и предателя! Ну а у Майи, значит, не нашлось сил покинуть Майданского… Но как, интересно знать, она вообще угодила за него замуж? Неужели встретились через много лет после того позорного случая и в Майданском взыграла совесть? Но как же Майя его простила?!

– Короче, Бровман написал нужное заключение, подтверждающее факт изнасилования, – вновь заговорил Марк Соломонович, – а потом Нефедов опять посадил дочку в машину и повез… Отгадайте, куда он ее повез?

– О господи! – вздохнула Лида. – Что, продолжаете проверять меня на профпригодность? Ну, куда мог повезти Майю Нефедов с медицинским заключением на руках? Видимо, в милицию. Куда еще?

– Садитесь, два! – разочарованно вздохнул Амнуэль. – Вы безнадежны, барышня. Нет, он повез дочку не в милицию, а… на улицу Минина, один. Знаете этот суперпрестижный домик советских времен, где жила вся партийно-обкомовско-облисполкомовская элита? Конечно, знаете! Его все знают. Вот и Нефедов отлично знал, что в этом доме жил господин… пардон, товарищ Майданский Петр Григорьевич. Конечно, это ведь происходило в 1985 году, тогда господа еще только в капстранах да на страницах романов проживали. Привез, значит, Нефедов дочку к папеньке обидчика-насильника-развратника-распутника и предъявил ее среди темной ноченьки вместе с бровмановским медицинским заключением. А потом продиктовал папаше-партайгеноссе ультиматум… – Амнуэль произнес это слово именно так – с ударением на последнем слоге. – Вот сейчас во все корки бранят советские времена. А вообразите ситуацию, чтобы в наше время оскорбленный отец привез дочку к папаше насильника – по нынешним меркам, к крупному олигарху, назовем это так. Да ведь глупого Нефедова в наше время набежавшие телохранители живьем бы в землю закопали – вместе с дочкой! В землю, в бетон, под асфальт – не знаю куда! А Майданский их выслушал – и не просто выслушал, но и начал предлагать какие-то пути, как исправить дело. Деньги предлагал – большие деньги! Майя Михайловна рассказывала, она была в таком шоке, что никак не могла понять, о чем идет речь. Помнит, что разговор между pater'ами family был долгий, и в разгар его на пороге появился сам Валерик Майданский. Видимо, наш любитель «клубнички» решил, что лучше оказаться подальше от места преступления. И угодил прямо на стрелку! Короче, к утру договор о намерениях был подписан. Нефедовы спускают дело на тормозах и в милицию не обращаются. Валерик остается безнаказанным, на свободе, карьера папы Майданского не рушится под уклон. Но! Через два с половиной года, как только Майе исполняется восемнадцать, играют официальную свадьбу. Тайная регистрация производится завтра же: родная тетка Майи, сестра ее матери, работала заведующей загсом. До дня официального бракосочетания молодые живут отдельно, никто ничего не знает, все шито-крыто. В случае возникновения нежелательной беременности делается тайный аборт силами все того же Бровмана, которому должен оплатить работу папа Майданский. Лихо, правда? – воскликнул Марк Соломонович.

– Лихо, – ошеломленно повторила Лида.