Прекрасная буря

– А я нет. Молодые девушки любят романтику и загадочность.

– Во всяком случае, почему было не попробовать? Жак, конечно, не типичная молодая девушка. И вот доказательство – она же готовилась захватить меня! По крайней мере, я так понял из ее слов.

– Но как она могла догадаться?

– Пока не знаю. Пока. Прекрати это нытье! Ничто никогда не идет точно по плану. Я доволен нашим прогрессом на данный момент. Мне только жаль, что нам придется снова использовать дочь Джеймса для шантажа.

– У тебя нет выбора. Мэлори не взять лобовой атакой. Как ты помнишь, во время первой поездки в Лондон мы пробовали дважды, и в результате шесть человек из команды выбыли из строя и их пришлось заменить. Потом мы последовали за Мэлори и его семьей в Америку. Хорошо еще, что Мэлори решил, что мы обычные воришки, и не стал расследовать дело более серьезно и искать нас. Однако же ты был предупрежден «объектом», что у тебя не получится пленить Джеймса Мэлори. Разве не поэтому он и посоветовал похитить одну из его родственниц и написал записку о выкупе?

«Объект»… На самом деле, по иронии судьбы, они оба тоже были «объектами разработки», но изначальных объектов было три. Пленение одного представляло собой нетрудную задачу, которая была решена всего за несколько дней. А вот два других оказались крепкими орешками, и Дэймон решил стравить их друг с другом и потом заняться победителем. Это был вроде неплохой план, но поначалу он не сработал. Неудача привела его в темницу, где он уже собирался сгнить заживо.

Голод доводил его тогда до отчаяния. Первые четыре дня его не кормили вообще, и только на пятый кто-то о нем вспомнил и решил покормить. Построенная недавно тюрьма была настолько неприступна, что у его камеры даже не было часового. Дэймон сидел в камере и слушал раздававшиеся откуда-то сверху истошные вопли Эндрю, раздумывая о том, не будет ли он следующим.

Эндрю посадила Кэтрин. Она обвинила своего любовника Эндрю, в том, что Жаклин Мэлори сбежала и что Дэймон не смог предотвратить побег. Когда Кэтрин впервые показалась на пороге камеры с пищей и водой, Дэймон спросил ее, жив ли еще Эндрю, но она промолчала, и он решил, что тот уже умер.

Одиночество дало Дэймону возможность поразмыслить над тем, что произошло, и понять, где ему следовало действовать иначе. Он мучился угрызениями совести за то, что потерпел поражение и не помог человеку, который был ему дороже всего. По словам Кэтрин, его корабль и вся команда находились в плену. Но эта женщина зачастую просто его дразнила, и он надеялся, что она лжет. Однако Кэтрин призналась в этом только через три недели, когда появилась с предложением новой сделки.

– У тебя хорошая команда, – сказала она. – Мой отец не собирается наказывать их за твои ошибки. Он просто держал их на корабле, подыскивая им нового капитана. Потом отец, наверное, о них забыл. Отец редко выходит наружу, так что он не видел, что твой корабль все еще стоит на якоре в гавани.

– Да, это неудивительно, твой отец выглядит больным.

– Он не болен, просто приходит в себя, – сердито ответила Кэтрин, – с ним плохо обращались в тюрьме, и прошло не так много времени с тех пор, как он оказался на свободе.

– Почему же мои люди остаются в гавани и не уплывают восвояси?

– Думаешь, они могут тебя бросить? Этот увалень, твой друг, освежевал бы их заживо, если бы кто-то хотя бы заикнулся об этом. Он заботится о тебе, как наседка о цыплятах. С чего бы это?

– У него нет никого, кроме меня. Его семья погибла во время урагана, он же в это время находился в школе вместе со мной.

– Значит, ты его усыновил? – издевательским тоном произнесла Кэтрин.

– Он – мой лучший друг, – ответил Дэймон, хотя и не собирался ничего ей рассказывать.

Сообщить Кэтрин любую полезную для нее информацию о себе было бы столь же глупо, как поддаться ее чарам, которые она по-прежнему на нем испытывала. Его уже тошнило от этого. Дэймон отверг ее с самого начала, и ей следовало бы давным-давно прекратить попытки его соблазнить. Однако Кэтрин непонятно почему не считала, что он к ней равнодушен.

– Он пытался несколько раз подобраться к острову, чтобы тебя спасти, – продолжила она. – Чтобы он перестал рисковать жизнью, я постаралась его убедить, что ты прикован к моей кровати и наслаждаешься этим. Но он почему-то засомневался. Тогда я сказала ему, что, если он будет вести себя прилично, тебя освободят. Это подействовало. Ты еще скажешь мне за это спасибо!

– Это была ложь?

– В тот момент – да.

– А теперь?

– Теперь я на твоей стороне, тебе везет.

Быть на одной стороне с Кэтрин скорее было проклятием, нежели удачей, и Дэймон так ей и сказал. Она только поцокала языком, вращая на пальце ключ от камеры – ключ к его свободе.

– Я бы на твоем месте постаралась быть со мной поласковее, – произнесла Кэтрин, – ты даже не представляешь, какого труда мне стоило убедить отца дать тебе еще один шанс. Мне пришлось сказать, что мы собираемся пожениться.

– Пошла прочь!

– Ты лучше предпочтешь заживо сгнить в этой камере, чем стать моим мужем?

– Да.