Прекрасная дикарка

– В Бодлианской библиотеке. Весьма примечательная история, кстати. В прошлом столетии, когда Дисциплинарный Суд Консистории только набирал силу, его префект прослышал о существовании бодлианского алетиометра и потребовал выдать его. Библиотекарь отказался. Совет университета (как вы знаете, это его основной правящий орган) велел ему подчиниться. Вместо этого инструмент спрятали в выпотрошенном томе по экспериментальной теологии, у которого было несколько совершенно идентичных копий, и преспокойно поместили на открытых полках на виду у всех – только найти его среди миллионов изданий библиотеки, разумеется, не представлялось возможным. В тот раз ДСК сдался. Но потом пришел снова. Префект прислал в библиотеку отряд вооруженных головорезов и пригрозил хранителю смертью, если ему не выдадут искомое. Но хранитель заявил, что не для того принимал пост, чтобы раздавать имущество библиотеки направо и налево, и почитает своим священным долгом защищать его и беречь для науки. Возглавлявший операцию офицер приказал своим людям вывести хранителя во двор и расстрелять.

Библиотекарь встал перед строем и, наконец, посмотрел в глаза офицеру – до тех пор они общались исключительно через посланника. И тут они узнали друг в друге старых университетских однокашников. Как гласит история, офицер смутился и приказал своим людям опустить ружья, после чего отправился с библиотекарем пить брендвейн. В итоге алетиометр остался в библиотеке Бодли, где и находится по сей день; библиотекарь сохранил свой пост, а офицера отозвали обратно в Женеву, где он вскоре и умер – судя по всему, от яда.

Цыган тихо присвистнул.

– И кто сейчас работает с оксфордским инструментом? – спросил он.

– Есть небольшая группа исследователей, которые его изучают. Я слыхал, какая-то женщина, очень одаренная, значительно продвинулась в понимании принципов… Ральф? Релф? Не помню, что-то вроде того.

– Понятно, – сказал Корам, делая глоток вина и пристально глядя на алетиометр.

– Вы сказали, что их было шесть, профессор, но перечислили только пять. Где же шестой?

– Так и думал, что вы спросите. Никто не знает. Точнее, рискну предположить, кто-то наверняка знает, но только не ученые. А теперь, если позволите, вернемся к вашему вопросу, мистер Корам. Он довольно сложен, но основная проблема не в этом. Она в том, что нашего ведущего специалиста сейчас здесь нет. Он в Париже, проводит творческий отпуск в Bibliothèque Nationale[13]. Я сам слишком неуклюж и тугодумен, чтобы отыскать пути с одного уровня на другой, разглядеть все связи и понять, что искать дальше. Иначе, я бы охотно истолковал для вас ответ, если бы мог.

– Несмотря на опасность? – спросил Корам.

Несколько мгновений профессор молчал. Потом повторил:

– На опасность…

– …расправы без суда и следствия, – закончил Корам с улыбкой.

– Ах, да. Ну, полагаю, те дни уже давно отошли в прошлое… к счастью для всех.

– Будем надеяться, – буркнул Лёвгрен.

Корам сделал еще глоток золотого вина и откинулся в кресле с весьма довольным видом. Алетиометр, сколь бы очарователен он ни был, не слишком его заинтересовал, а поставленный перед профессором вопрос носил в целом риторический характер: цыгане прекрасно могли ответить на него сами – и на самом деле давно ответили. Нет, Корам преследовал какие-то иные цели и сейчас обдумывал, как бы ему похитрее перевести разговор на новую тему.

– У вас, наверное, бывает много гостей, – молвил он, помолчав.

– Ну, не знаю, – отозвался профессор. – Не больше, чем в других университетах. Конечно, у нас есть несколько интересных разработок… и бывает, что специалисты приезжают к нам из самых дальних краев. Впрочем, не только специалисты.

– Еще и путешественники…

– Да, среди прочих. По дороге в Арктику.

– Интересно, не встречался ли вам некий лорд Азриэл? Он друг моего народа и видный исследователь этой части света.

– О, он приезжал к нам, но довольно давно. Я слыхал… – тут профессор ненадолго замялся, но потом общительность все же взяла верх над сдержанностью. – Хотя вообще-то я не прислушиваюсь к сплетням, сами понимаете…

– Ну, разумеется, я тоже, – заверил его Корам. – Но ведь иногда все равно невольно да услышишь…

– Невольно! – ввернул Лёвгрен. – Отлично. Именно это слово.

– Так вот, я случайно услышал весьма примечательную историю про лорда Азриэла, и совсем недавно, – сдался Халлгримссон. – Если вы прибыли к нам с севера, она, возможно, еще не достигла ваших ушей. Похоже, что лорд Азриэл замешан в деле об убийстве.

– Об убийстве?

– Женщина, которая была замужем за другим мужчиной, родила ему ребенка. А лорд Азриэл убил ее мужа.

– Господи помилуй! – воскликнул Корам, прекрасно знакомый с этой историей. – Как же так вышло?

Он внимательно выслушал версию событий, изложенную профессором (не слишком отличавшуюся от его собственной), ожидая возможности направить разговор в нужное ему русло.

– А что же случилось с ребенком? – спросил он. – Полагаю, ребенок остался с матерью?