Прекрасная голубая смерть

— Мне кажется, нож, а не пуля, — сказал Мак-Коннелл.

Легкий бриз страха повеял в сознании Ленокса — он вспомнил нож, который в проулке показали ему те двое. Но он его проигнорировал и сказал:

— Да, пулю мы бы услышали.

Вернулся Генри с тазиком и останками простыни. Мак-Коннелл с аккуратностью специалиста промывал участок вокруг раны, пока не открылись три длинных зигзагообразных красных разреза — все в области сердца, теперь очищенной от крови, склеившей волосы на груди.

— Какой длины нож?

За неимением ничего более подходящего Мак-Коннелл взял свою ручку, чтобы раздвинуть края раны.

— Довольно длинный, дюймов шесть, если не длиннее, сказал бы я. Кто-то, мне кажется, стоял ниже него и нанес удар вверх сквозь ребра.

— Ниже него на ступеньках, это логично, — согласился Ленокс.

— Вот именно.

— Все три раны одинаковы?

— Нет. Вот эти две одинаковы. — Доктор указал на два нижних разреза. — Третья рана нанесена уже после смерти или почти, и удар был скользящий.

— Какого телосложения был ударивший?

— Не имеет никакого значения. У него было достаточно места для размаха. Совершить это могла и сильная женщина, если захватила его врасплох.

— Как давно?

— Самое большее — десять минут, сказал бы я.

— Кто закричал?

— Его обнаружила горничная, и Барнард попросил меня о помощи. Она и закричала.

— Ты видел его после того, как мы разошлись?

— Увы, нет. Мне, кстати, не удалось отыскать и Поттса с Даффом.

— Надеюсь, Эдмунд что-то видел.

— Да.

— Могли еще кто-нибудь из гостей что-то видеть? Кто специально ни за кем и ни за чем не наблюдал?

Мак-Коннелл покачал головой.

— Нет. Никого даже вблизи коридора не было. Полагаю, его кто-то туда заманил.

— Значит, кто-то ему знакомый. Следовательно, свидетелей нет?

— Думаю, что нет.

Ленокс обернулся к лакею, стоявшему в стороне.

— Генри, объясните мне, как сегодня были расставлены слуги? Ведь до нелепости опасно совершить убийство здесь, если бы по лестнице все время вверх и вниз сновали слуги.

— На самом деле, сэр, со всем уважением, лучше места было бы не найти. Прислуга своими комнатами не пользовалась.

— Как так?

— Нас поместили в комнату за столовой, чтобы кушанья подавались побыстрее и погорячее. А лестница эта узкая, сэр, и были бы задержки.

— Как вы грели их там?

— Запасная плита. А напитки мы приносили оттуда, где они охлаждались подо льдом.

— Кто это придумал?

— Мистер Барнард, сэр.

— Кто из слуг находился ближе всего к двери?

— Один человек снаружи, сэр, на случай, если кто опоздал. Несколько у входа в зал, да только они бы стояли лицом к залу. Никто еще не уходил, сэр, и почти все уже приехали.

— Черт! Ловко придумано, кто бы это ни был! Безлюдное место в доме, кишащем людьми, и так просто скрыться, сбежав вниз.

— Ленокс?

— Да, Томас?

— Какой мотив ты предполагаешь?

— Не уверен. Возможно, для сокрытия убийства Пру Смит?

— Пожалуй, — сказал Мак-Коннелл, но без убежденности в голосе.

— Томас, посторожи тело и посмотри, не обнаружишь ли чего-нибудь еще. Генри, расспросите слуг, что они видели; скажите, что полиция была бы рада узнать, а затем скажите им, что, по-вашему, он покончил с собой.

— Самоубийство?

— Да. Вы оба поняли?

Мак-Коннелл и лакей кивнули, и Ленокс покивал им в ответ.

— А теперь проверим карманы, — сказал Ленокс, и они с Мак-Коннеллом методично обшарили одежду Сомса, но нашли только самые обыкновенные вещи — носовой платок, карманные часы, немного денег. Никаких ключей, поскольку он гостил у Барнарда, и ничего сугубо личного.

Ленокс вздохнул.

— И все-таки, я думаю, мы близки, — сказал он. — Мне надо увидеть брата.

Глава 34

Сэра Эдмунда посетила та же мысль. Он стоял наверху лестницы, тщетно пытаясь убедить фалангу лакеев, что он — один из тех, кому поручено помочь с этим делом.

— Чарльз! — воскликнул он, когда увидел, как Ленокс открыл дверь. — Скажи им!

— Ты не выкуришь со мной сигарету снаружи, Эдмунд?

— Черт побери, Чарльз, нет! Скажи мне, что произошло.

— Снаружи, Эдмунд!

— А? Ну, хорошо.

Братья прошли мимо толпы и через парадную дверь вышли на крыльцо, где сеялся легкий снежок. Гости разъезжались, и они отошли в сторону.

— Что произошло с племянниками? — спросил Ленокс.

— Я потерял одного из них, Чарльз, извини.

— Ничего-ничего. Мак-Коннелл потерял обоих ему порученных. Ты потерял Клода?

— Клода? Нет. Второго, Юстеса.

— Ты хочешь сказать, что все это время Клод находился у тебя на глазах?

— Ну, с той минуты, во всяком случае, как ты меня попросил.

— Что произошло?

— Они поговорили совсем недолго, а затем Клод словно ударил Юстеса — должен сказать, они как будто недолюбливают друг друга, — а затем они разошлись, и следить я мог только за Клодом, более важным, как ты говорил.

— Да, — сказал Ленокс. — Ты поступил правильно.

— Благодарю тебя. Кто это сделал?

— Не знаю. Единственные, о ком в этот вечер мы располагаем достаточными сведениями, это Сомс и Клод, именно те двое, кто, по моему мнению, скорее всего мог убить Пру Смит.

— Однако Клод ведь мог совершить первое убийство, разве нет?