Прекрасная Юнона

Покинув клуб несколькими часами позже вместе с Хейзелмером и Фэншоу, Мартин подумал о том, что, по крайней мере, начал восстанавливать свое положение в свете.

Они уже собирались расстаться, когда Хейзелмер остановил его:

– Только что вспомнил. Приходи завтра к нам на обед. Это не официальный прием, будут только самые близкие. Тони тоже придет, так что ты сможешь познакомиться с нашими женами. – Он с гордостью улыбнулся. – И с моим наследником.

– Господи, конечно! – воскликнул Фэншоу. – Приходи, в этом доме и так сплошной кавардак. А с тобой будет еще веселее.

Мартин не мог удержаться от смеха.

– Прекрасно. Должен признаться, мне до смерти хочется познакомиться с вашими несравненными половинами.

– Тогда в шесть. Мы теперь обедаем рано.

Кивнув и помахав друг другу рукой, они разошлись.

Мартин направился в сторону своего недавно отремонтированного дома на Гросвенор-сквер, размышляя о том, что, возможно, новая леди Хейзелмер поможет ему узнать имя прекрасной Юноны.

Войдя в парадный холл, он передал перчатки и трость своему дворецкому Хилторпу, который волшебным образом появился из-за обитой зеленым сукном двери. Мартин прошел в библиотеку и погрузился в тишину своего большого дома. В его воспоминаниях дом всегда был полон людьми: детьми, приятелями его братьев, друзьями родителей. Все это ушло в прошлое. Осталась только его мать, запертая в своих комнатах в Сомерсете, и младший брат Дэмиан. Одному Богу было известно, где сейчас Дэмиан и сколько он еще протянет. Лицо Мартина стало суровым. Потом он отбросил мысли о младшем брате. Дэмиан в состоянии сам позаботиться о себе.

Погрузившись в кресло с бокалом изысканного французского бренди, Мартин думал о своем доме. Дом был пуст, вопиюще пуст. Мартин должен наполнить его жизнью и смехом. Именно этого здесь так не хватало. Мартин справился с сыростью и ветхостью, навел везде порядок. Дом снова дышал прочностью и здоровьем. Настало время подумать о семье, его собственной семье.

То, с какой нескрываемой гордостью Хейзелмер говорил о своей жене и сыне, произвело на Мартина впечатление. Он хорошо понимал Марка, и несколько часов, проведенные вместе с ним, убедили его в том, что сходство их жизненных взглядов, которое когда-то в юные годы объединяло их, никуда не делось.

Может быть, сама судьба послала ему прекрасную Юнону?

Его губы тронула презрительная улыбка. Мартин был смешон сам себе. Почему бы просто не признать, что он без памяти влюблен в эту женщину? И нет нужды приплетать сюда судьбу и другие потусторонние ведомства. Юнона вполне реальная женщина и от этого лишь еще более желанна ему. Первый раз в жизни Мартин думал не о временной любовной связи, срок которой зависел от его преходящего интереса. Его интерес к прекрасной Юноне не угаснет никогда.

Он с улыбкой поднял бокал, произнося молчаливый тост. Тост за свою богиню. Выпив бренди, он поставил бокал и вышел из комнаты.

Вечер четверга выдался ясным и тихим. Мартин прошел пешком несколько кварталов до Кавендиш-сквер. В Хейзелмер-Хаус его встретил тот самый дворецкий Миттон, которого еще помнил Мартин и который, к его большому удивлению, узнал его.

– С возвращением, милорд.

– Э-э… благодарю вас, Миттон.

В холл быстрым шагом вошел Хейзелмер:

– Я так и думал, что это ты.

Мартин пожал ему руку, но его глаза были устремлены на стройную женщину, появившуюся в холле следом за хозяином. Ее лицо с классическими чертами и светлой кожей обрамляли золотисто-каштановые волосы. Мартин вопросительно взглянул на Хейзелмера.

Улыбка на лице маркиза давала достаточно ясный ответ.

– Позволь мне представить тебя моей жене Доротее, маркизе Хейзелмер. Мартин Уиллисден, граф Мертон.

Мартин наклонился над протянутой ему узкой рукой. Доротея сделала реверанс, потом встала и устремила на него открытый взгляд изумрудных глаз:

– Добро пожаловать, милорд. Мы так много слышали о вас. Я горжусь тем, что мне выпала честь принимать вас первой.

Ее низкий голос, казалось, приглашал Мартина посмеяться вместе с ней над светскими причудами. Он улыбнулся:

– Я искренне рад, миледи.

Мартин подумал, что она совершенно очаровательна и словно создана для Хейзелмера. Его взгляд обратился на приятеля. Хейзелмер наблюдал за женой, и его глаза, светившиеся гордостью обладателя, говорили лучше всяких слов.

– Пойдемте. Я познакомлю вас с остальными. – Доротея взяла его под руку и повела в гостиную.

Хейзелмер пристроился с другой стороны.

– Ты тоже должен восхититься нашим наследником, – прошептал он. В его зеленовато-карих глазах плясали веселые искры.