Прекрасная изменница

Неожиданно принятое решение пересилило желание сопротивляться. Подчиняясь безрассудству, Софи позволила себе растаять на горячей груди, обвить руками крепкую шею и запустить пальцы в густые черные волосы. Шелковистые пряди оставались такими же мягкими, как и прежде. Она провела кончиками пальцев по мочкам его ушей: когда-то он признался, что любит эту простую ласку. Смутно сознавая, что играет с огнем, Софи тем не менее выгнула бедра, чтобы возбудить мужское естество Гранта.

Софи с наслаждением ощутила тот неповторимый момент, когда страсть одержала верх над самообладанием Гранта, и он застонал. Его ласки превратились в жгучий призыв; поцелуй обжигал и требовал ответа. Вкус его губ опьянял, запах мужского тела возбуждал. Софи неслась по волнам наслаждения, забыв обо всем на свете.

Грант расстегнул накидку и проник под корсаж. Пальцы стремились к набухшим соскам, а когда наконец дотянулись, Софи застонала от пронзившего насквозь острого наслаждения. Сейчас уже все тело, все сокровенные уголки умоляли об одном: о полной и неотступной близости.

Сквозь густой туман желания донесся знакомый и в то же время изменившийся голос:

– Софи… скажи… где твоя спальня?

С трудом приподняв тяжелые веки, она поняла, что он обнял ее за талию, чтобы не упала, и увлек к лестнице. Его намерение не оставляло сомнений и мгновенно вернуло Софи к холодной реальности. Она высвободилась из его объятий и прислонилась к стене.

– Нет, Грант. Нет.

– Но ты же хочешь меня! Желаешь так же, как я желаю тебя!

– Для меня нет ничего важнее в жизни, чем сын. – Они остановились совсем близко от комнаты Люсьена. Если бы мальчик неожиданно вышел и увидел их… Если бы кто-нибудь увидел… Эта мысль придала Софи силы.

– Нет, продолжать я не готова. Особенно здесь.

Грант привлек ее ближе и нежно погладил шелковистую кожу над корсажем.

– Тогда поедем ко мне. Там никто не помешает.

– Я не имею права вести себя столь безответственно! Неужели не понимаешь? Ведь я могу забеременеть!

Грант долго молчал. На лице появилось замкнутое, суровое выражение.

– Но можно предохраняться, – наконец возразил он. – Ты наверняка знаешь, как это делается. Не мне тебя учить. Ведь ты всего раз пожертвовала фигурой.

Его замечание прозвучало оскорбительно. Грант считает ее мелочной и тщеславной кокеткой. Как же плохо он знал и ее, и Роберта!

– Все, вопрос закрыт. Вынуждена попросить тебя уйти. Немедленно.

– Как прикажете, герцогиня. Однако знайте: все еще впереди. – Он повернулся и стал спускаться с лестницы.

Прислушиваясь к звуку его удаляющихся шагов, Софи стояла в пустом тихом коридоре. В этот момент она чувствовала себя такой одинокой! Софи привыкла жить без мужчины и ничуть не страдала. Однако Грант разбудил в ней и страсть, и тоску по любви, которой она давно не испытывала.

«Все еще впереди».

Нет, все кончено. Что было, то прошло, и все же Софи не могла не думать о Гранте. Она все еще ощущала на губах вкус его поцелуя, его ласки. Она забыла даже о том, что потеря репутации может отразиться на сыне.

Люсьен. Софи постаралась сосредоточиться на мысли о самом дорогом существе. Ради ребенка необходимо противостоять искушению. Но противостоять наделенному властью опекуну?

Глава 8

5 ноября 1701 года

Сегодня Ночь Гая Фокса, вся Англия торжествует победу над злодейским заговором. На площади полыхал костер, и мне позволили посетить праздник в сопровождении верной Мэри. О, что это был за восторг! По всему Лондону разносился перезвон колоколов, а издалека отвечала пушка. Старый полковник Дикинсон носил по улицам соломенное чучело, за ним следовала колонна ликующих горожан. Радовались и господа, и слуги. И вот среди всеобщего веселья я неожиданно очутилась в объятиях.

Это был Уильям! Он увлек меня во тьму, где мы предались поцелуям со всем пылом запретной страсти. Окончательно ослабев, я обещала утром прийти к нему на квартиру.

О, что же мне теперь делать? Как поступить? Нарушить данное Малфорду обещание верности? Или разбить сердце дражайшего Уильяма?

Из дневника Аннабел Чатем-Рамзи, третьей герцогини Малфорд