Прекрасная катастрофа

Я знаю, что трудно не обвинять его, но ты в любом случае должна любить его, Эбби. Ты — единственная женщина, которую он полюбил, кроме матери. Не знаю, что с ним будет, если ты тоже оставишь его.

Я сдержала слезы и кивнула не в силах ответить. Джим положил мне на плечо руку и сжал его.

— Я никогда не видел у него такой улыбки, как когда он с тобой рядом. Надеюсь, что однажды все мои мальчики найдут себе такую же Эбби.

Как только его шаги утихли в конце коридора, я схватилась за край раковины, пытаясь восстановить дыхание. Я знала, что праздник с Тревисом и его семьей будет трудным испытанием, но не ожидала, что это вновь разобьет мое сердце. Я вымыла, высушила и положила на места все тарелки под аккомпанемент шуток и смеха парней из соседней комнаты. Затем, я убрала кухню, помыла руки и пошла наверх, чтобы приготовиться ко сну.

Тревис схватил меня за руку.

— Еще рано, Пташка. Ты же не собираешься ложиться спать, да?

— Сегодня был тяжелый день. Я устала.

— Мы хотели посмотреть кино. Почему бы тебе не спуститься и не присоединиться к нам?

Я посмотрела вверх на ступеньки и обратно на полную надежды улыбку

— Ладно.

Он повел меня за руку к дивану, и мы сели рядом, когда пошли титры.

— Выключи свет, Тейлор, — приказал Джим.

Рука Тревиса собственнически легла позади меня на спинку дивана. Он осторожничал, пытаясь не воспользоваться ситуацией, и я поймала себя на смешанном чувстве благодарности и разочарования.

Сидя так близко к нему, ощущая смешанный запах табака и его одеколона, мне было очень тяжело сохранять дистанцию, как физическую, так и эмоциональную. Как я и боялась, мое решение перестало казаться мне правильным, и я старалась забыть все то, что сказал мне Джим на кухне.

Уже прошло полфильма, как передняя дверь распахнулась, и Томас завернул за угол, с сумкой в руках.

— Счастливого Дня Благодарения! — сказал он, положив свой багаж на пол.

Джим встал и обнял старшего сына, и каждый, за исключением Тревиса, пошли поприветствовать его.

— Ты не поздороваешься с Томасом? — прошептала я.

Он не смотрел на меня, когда отвечал, все его внимание было приковано к обнимающейся и смеющейся семье.

— У меня есть один вечер с тобой. И я не собираюсь напрасно тратить его.

— Привет, Эбби. Рад снова видеть тебя, — улыбнулся Томас.

Тревис положил руку мне на колено, и я посмотрела вниз, а затем на него. Заметив выражение моего лица, тот убрал свою руку и сцепил пальцы в замок.

— Ой-ой. Неприятности в раю? — спросил Томас.

— Заткнись, Томми, — заворчал Тревис.

Настроение в комнате изменилось; я почувствовала, что глаза всех присутствующих прикованы ко мне, в ожидании объяснений. Я нервно улыбнулась и обеими руками взяла руку Тревиса.

— Просто устали. Мы ведь весь вечер работали над едой. — сказала я, положив голову на плечо Трева. Он посмотрел на наши руки и сжал их, его брови чуть сдвинулись к переносице.

— Говоря об усталости, у меня уже просто нет сил. — выдохнула я. — Я иду ложиться, малыш.

Я посмотрела на всех вокруг.

— Спокойной ночи, ребята.

— Спокойной, сестренка. — ответил Джим.

Все братья Тревиса попрощались со мной и я поднялась наверх.

— Я тоже пойду. — услышала я слова Трева.

— Кто бы сомневался. — поддел Трентон.

— Везучий ублюдок. — проворчал Тайлер

— Эй. Мы не будем так говорить о твоей сестре. — предупредил Джим.

В моем животе что-то екнуло. Единственной семьей, которая была у меня на протяжении многих лет, были родители Америки, и хоть Марк и Пэм всегда заботились обо мне с истинной добротой, они не мои. А теперь, шесть непокорных, бранящихся, роскошных мужчин внизу встретили меня с распростертыми объятиями, и завтра я с ними попрощаюсь навсегда.

Тревис схватил дверь спальни перед тем, как та закрылась, и замер.

— Хочешь, чтобы я подождал в коридоре, пока ты переодеваешься для сна?

— Я хочу ополоснуться в душе. Там и переоденусь.

Он почесал затылок.

— Ладно. Я пока сделаю себе койку.

Я кивнула и направилась в ванную. Стоя под ветхим душем, я натирала себя, сосредоточившись на водяных потоках и пене от мыла, стараясь побороть подавляющий страх, который преследовал меня с утра до ночи. Когда я вернулась в спальню, Тревис бросил подушку на пол, на свою, сделанную из подручных средств, кровать. Он слабо улыбнулся мне, дождавшись своей очереди в душ.

Я забралась в кровать, натягивая покрывало до груди и пытаясь игнорировать одеяла на полу. Когда Тревис вернулся, он посмотрел на свою койку с той же грустью, что и я, а затем выключил свет и устроился на подушке.

Пару минут я молчала, а затем услышала несчастный вздох Тревиса.

— Это наша последняя ночь вместе, не так ли?

Я подождала с мгновение, пытаясь придумать верные слова.

— Я не хочу ссориться, Трев. Просто спи.

Услышав, как он ворочается, я перекатилась на свою сторону, чтобы посмотреть вниз на него, вжимаясь щекой в подушку. Он уперся головой в руку и посмотрел мне в глаза.

— Я люблю тебя.

С мгновение, я наблюдала за ним.

— Ты обещал.