Прекрасная леди

Аманда была абсолютно уверена в том, что не придумала себе это. Но почему же, спрашивала она себя, это осознание приводило душу в такое смятение? Клифф был ее благодетелем, ее опекуном, ее другом, но она любила его, любила как мужчину. И тот факт, что их связывало нежное чувство, что он по-прежнему мечтал о ней и желал ее, только запутывал Аманду окончательно. Ах, как бы ей хотелось вообще не выходить замуж! Ей было бесконечно жаль, что нельзя навечно остаться его протеже, так, чтобы все оставалось по-прежнему, чтобы ничего и никогда не менялось — хотя сейчас, в ледяном холоде полуночи, тело горело огнем желания.

Аманда еще сильнее прижала колени к груди, не в силах отогнать мысль о той ночи, когда Клифф оказался в ее постели, когда его сильное твердое тело касалось ее тела, горячее, огромное и гладкое, когда он едва не лишил ее невинности. Это было и тогда, на судне, когда Аманда решила, что все это сон — губы Клиффа скользили по ее бедрам, а его язык жадно проникал в ее лоно. Аманда прикусила губу, чтобы ненароком не вскрикнуть, мечтая о том, чтобы это произошло еще раз, чтобы они стали, по крайней мере, любовниками. Но для этого де Уоренн был слишком благороден. Кроме того, теперь-то Аманда понимала: стань она его возлюбленной, даже всего на какое-то время, и сердце будет разбито навеки… А если нет?

Аманда поправила подушку и улеглась, обнимая ее, мечтая отогнать, направить в другое русло эти мучительные мысли. Но было уже слишком поздно. Казалось, каждую ночь она засыпала, мечтая о поцелуях Клиффа и его разгоряченном теле, чувствуя, как кровь закипает в ее жилах. Но теперь Аманда была леди. Очевидно, уделом настоящих леди было бессильно страдать от прилива физического желания — по крайней мере до тех пор, пока они не выйдут замуж.

Аманда не могла представить себя в постели супруга. Единственным мужчиной, с которым она могла вообразить себя в моменты страсти, был Клифф. Но он никогда бы не женился на ней, даже сейчас, когда она почти стала леди. Казалось, будто много томительных лет прошло с той памятной ночи, когда Аманда узнала о том, что ее отвергла мать, а на следующий день Клифф отказался сделать ее своей любовницей.

И вдруг на ум Аманде пришло простое, потрясшее своей очевидностью решение. А что, если она попробует еще раз? Она могла бы жить в Эшфорд-Холле и вообще не выходить замуж — если бы, конечно, Клифф согласился сделать ее своей любовницей.

Подушка соскользнула на пол. Клифф хотел ее, но из последних сил противился неистовой страсти, потому что считал: Аманде лучше выйти замуж. Да, ведь он так благороден! Возможно, с точки зрения высшего общества этот выход действительно был лучшим, и теперь даже Аманда понимала, что роль любовницы сведет на нет все ее усилия, заставит позабыть о новой мечте стать леди. Одна частичка ее очень не хотела отказываться от этой мечты. Но и выходить замуж за другого мужчину она отчаянно не хотела.

В этот момент из коридора донеслись чьи-то шаги. Все тело Аманды волнительно напряглось, она не сомневалась в том, что это именно Клифф спускался вниз, потому что тоже не может уснуть — она даже знала почему. Аманда колебалась: леди, в которую дочь пирата уже начинала превращаться, яростно протестовала против того, что собиралась сделать влюбленная до беспамятства девушка. Если бы она поднялась сейчас с кровати и безрассудно пустила в ход свои чары, на ее мечте можно было бы поставить крест.

Но она так любила, так желала Клиффа — не Гаррета Маклахлена, ни кого-либо еще, только его одного!

Аманда сглотнула комок в горле, все ее тело трепетало. Она выскользнула из кровати, подбежала к двери и широко распахнула ее.

Клифф как раз проходил мимо ее спальни, одетый лишь в свои светлые замшевые бриджи, его красивый мускулистый торс был обнажен, да и ноги были босыми. Он резко остановился, оборачиваясь к ней.

Аманда не могла ни улыбаться, ни говорить, лишь смотрела на обожаемого мужчину, мечтая о невозможном. Она мучительно боялась собственного выбора и все-таки не могла поступить иначе: то, что задумано, должно было случиться. Аманде оставалось лишь убедить Клиффа в том, что ее безумный план был гораздо лучше его трезвых расчетов, но по тому, каким ярким огнем горели его глаза, она догадалась: это будет не так трудно, как казалось.

Де Уоренн застыл как вкопанный. Коридор был освещен лишь свечами, их воск капал с подсвечников и стеклянных фонарей. Вокруг Аманды и Клиффа танцевали причудливые тени, и все-таки она ясно видела его.

Взгляд сверкающих синих глаз скользнул по губам Аманды, спустился к краям кружев, которыми был отделан шелковый лиф ее новой розовой ночной рубашки, потом переместился еще ниже, к рюшам над ее грудями. Аманда тяжело, с усилием задышала и опустила руку, которой прикрывала полуобнаженное тело. Ее соски были такими твердыми и набухшими, что шелк рубашки царапал их, причиняя сладкую боль. В этот момент она забыла о мучившем ее выборе. Теперь для нее существовал лишь мужчина, которого она любила, и огромное, пульсирующее напряжение, витавшее между ними.

— Клифф…