Прекрасная Магелона

Часто и подолгу беседовала затем Прекрасная Магелона с кормилицей о своем верном возлюбленном Петере, говоря: «Что ты думаешь о моем верном возлюбленном, о рыцаре? Я покорнейше прошу тебя сказать мне это и ничего не утаивать». – «Воистину, моя дорогая принцесса, – говорила ей кормилица, – он столь красив, учтив, смел и любезен во всех своих поступках, что думается мне, он не иначе как знатного рода». На это Прекрасная Магелона отвечала ей: «Не правду ли говорила я тебе все время? Ибо мое сердце и душа превосходно постигли это. Я довольна, что, хвала господу, удостоилась его любви. Ибо нет на свете столь высокородной девицы, каковая, знай о нем лишь половину того, что знаю я, не возомнила бы себя счастливой, стань он ее возлюбленным».

На это кормилица ответствовала ей: «Любезная госпожа, воистину все так, как вы говорите. Однако я покорнейше прошу вас не терять от любви головы. Если вы при дворе в окружении прочих девиц и дам встретитесь с рыцарем, не подайте виду ни словом, ни взглядом. Если вы таковое свершите, ваши отец и мать сочтут это легкомыслием, откуда проистекут два зла: первое – о вас пойдет дурная слава и вы потеряете милость отца и матери; другое – если они о том узнают, рыцарь лишится жизни, а вы станете причиной смерти столь благородного рыцаря, что любит вас превыше самого себя. И в-третьих, меня также накажут. Поэтому я смиреннейше прошу вас держаться благоразумно, как и подобает девице знатного рода».

Тут Прекрасная Магелона ответствовала кормилице: «Возлюбленная моя кормилица, и в этом и в другом я последую твоему верному совету, ибо знаю, что ты всегда давала мне добрые советы, и нижайше прошу тебя, если ты увидишь в моих поступках нечто неподобающее мне, подскажи либо дай знак. Я буду повиноваться тебе как своей дорогой кормилице и матушке. И еще об одном я нижайше прошу тебя, когда мы останемся друг с другом наедине, говори со мной о моем возлюбленном, чтобы как можно легче я перенесла разлуку до той поры, покуда я не узнаю, чем это, наконец, завершится. И прежде всего я прошу тебя помочь мне и словом и делом чаще видеться и говорить с ним. Ибо нет у меня на свете никакой другой радости, и, если, упаси господь, постигнет его несчастье, знай, возлюбленная моя кормилица, я собственными руками лишу себя жизни».

Когда рыцарь вновь возвратился к себе на постоялый двор, исполнился он раздумий о той великой милости, какой он удостоился, и благодарил господа, что подобное выпало ему на долю. Он возомнил также, что никому из рыцарей господь не посылал столь высокой, редкостной милости и чести, сколь ему. В душе он к тому же восторгался непревзойденной красотой Магелоны. Из-за этого он стал чаще являться ко двору, нежели было у него в обыкновении, но держался он с королем и прочими вполне мудро и достойно, дабы не изобличить себя, так что всяк при дворе проникся к нему любовью, и не только высокородные господа, но и все придворные. И, улучив миг, когда никто не мог проследить за его взглядом, он с нежностью взирал на Прекрасную Магелону. Все это проделывал он благоразумно, тайно и скрытно. Когда же король или королева повелевали ему беседовать и развлекаться с Прекрасной Магелоной, он приближался к ней. И тут они делили досуг друг с другом»

12 Как господин Фридрих, по прозвищу фон дер Кроне, отбыл прочь из Рима и явился в Неаполь, дабы сразиться там в рыцарских состязаниях в честь Прекрасной Магелоны

В ту пору жил в земле Романдия[10] некий богатый и знатный рыцарь, по имени господин Фридрих фон дер Кроне. Он был весьма могуществен и по причине своей силы и доблести чрезмерно прославлен и почитаем. Означенный рыцарь воспылал к Прекрасной Магелоне любовью, она же не питала к нему ни малейшей склонности. Однажды вознамерился он сразиться в рыцарских поединках в городе Неаполе, ибо, положившись на свою мощь и силу, понадеялся тем прославиться и удостоиться хвалы Прекрасной Магелоны, каковая доселе мало его чтила.

С означенной целью обратился он с просьбой к королю Неаполя, дабы тот позволил ему сразиться в рыцарских поединках. Король дал ему на то согласие, и объявили во Франции и вокруг лежащих землях про оные состязания, и кто из рыцарей имеет желание померяться силами в честь любви девицы или дамы, пусть прибудет в город Неаполь на Рождество богородицы, тогда и увидят, кто ее любит.