Прекрасная маленькая принцесса (ЛП)

Одной рукой он легонько обхватывает мой подбородок, наклоняя голову и обнажая шею. Его губы находят нежную плоть за моим ухом, и моя киска пульсирует от эротических ощущений.

Он держит меня так же, как в школьной библиотеке: одной рукой обхватывает бедро, прижимая мою попку к своему члену, а другой медленно проводит по шее до ключиц. Потом ниже. Только на этот раз меня не мучает, а переполняет потребность. Я хочу, чтобы его руки были вокруг меня, оживляли меня.

Его пальцы скользят под ткань выреза моего платья. И когда он проводит ладонью по моей груди, сосок восхитительно морщится от чужого прикосновения.

— На тебе нет гребаного лифчика, — простонал он, и его член дернулся, ударившись о щеку моей задницы.

Я могла бы посмеяться над его замечанием. В конце концов, в платье недостаточно ткани, чтобы обеспечить хоть какую-то поддержку. Но я так сильно возбуждена, что могу только кивнуть.

— Так нормально? — Дышит он мне в ухо, а затем покусывает чувствительную мочку.

Воздух с шипением проходит между зубами, а по телу пробегает электрический разряд удовольствия.

— Да, — стону я, мое тело начинает дрожать от потребности.

— Ты позволишь мне сделать так, чтобы тебе было хорошо? — Его рука целенаправленно скользит вниз, к разрезу моего платья, который останавливается на верхней части бедра.

Пульс гулко отдается в ушах, а сердце неконтролируемо колотится. Но, черт возьми, я не собираюсь отказываться от такого щедрого предложения. Потому что я хочу, чтобы сильные, мозолистые руки Петра были вокруг меня. Хочу, чтобы он исследовал каждый мой сантиметр и показал мне, каково это — быть с мужчиной, когда тебе доставляют удовольствие.

Я энергично киваю, прижимаясь к его груди.

Когда его пальцы находят линию моих трусиков, мой живот опускается, как это бывает, когда тележка американских горок переваливается через край в свободное падение. Он запускает руку под пояс моих трусиков, и я напрягаюсь, когда он прикасается ко мне там, где еще не касался ни один мужчина.

Интенсивность его прикосновений ошеломляет. Шокирующее возбуждение делает меня слабой в коленях, и у меня возникает инстинктивное желание сжать ноги, потому что это делает меня уязвимой, обнаженной самым сокрушительным образом.

— Полегче, сокровище, — мурлычет он на своем родном языке.

По моему позвоночнику пробегает дрожь. Мне нравится, как звучит русский язык в устах Петра. И хотя мой желудок — железный шар нервов, мышцы расслабляются по его команде.

— Вот так моя хорошая маленькая принцесса, — хвалит он, его дыхание шепчет по моей плоти.

И хотя в прошлом он называл меня так насмешливо, сейчас это похоже на самое сексуальное ласкательное выражение.

Затем его пальцы опускаются ниже, чтобы погладить мою щель. С моих губ срывается похотливый стон, и я даже не успеваю подумать о том, чтобы остановить его.

— Черт возьми, ты такая мокрая, — стонет он, и, судя по ноющему желанию в его тоне, я поняла, что это хорошо.

Его пальцы снова пробегают по моей щели, на этот раз проникая между складок. И когда он достигает вершины, я вскрикиваю. Электрический ток пронзает мое тело, и пальцы на руках и ногах немеют. Я отчаянно хочу, чтобы он сделал это снова.

Не зная другого способа выразить свои желания, я поворачиваю голову и тянусь назад, чтобы схватить его за волосы. Затем я притягиваю его губы к своим, выгибаю шею, чтобы поцеловать его поглубже. Он изгибается вокруг меня и жадно проводит языком между моих губ. В то же время его пальцы дразнят мою киску, скользя взад-вперед между складочками и касаясь самого чувствительного места, которое посылает удовольствие, пронзающее меня.

В тот момент, когда мне кажется, что я не выдержу больше ни унции удовольствия, Петр вводит палец в мой вход. Эйфория взрывается во мне, когда мое тело сжимает его палец. Я задыхаюсь, мои губы раздвигаются в беззвучном крике, когда я полностью поглощена покалывающим облегчением. Латунный звон заполняет мои уши, когда мой клитор пульсирует, а ядро сжимается снова и снова. Затем я прижимаюсь к его груди, совершенно слабая.

Возможно, я вела защищенную жизнь. Из-за чрезмерной опеки братьев и железной хватки отца, ограничивающего мою свободу, я мало что знаю о подобных вещах, кроме того, что читала в книгах. Но я уверена, что только что испытала свой первый оргазм, и его интенсивность едва не сбила меня с ног.

Петр не колеблется. Подхватив меня на руки, он несет меня к кровати и аккуратно укладывает на нее.

— Я хочу попробовать тебя на вкус, — бормочет он, его пальцы легонько проводят по моей обнаженной грудине.

Я хихикаю.

— А разве ты не делаешь это уже, наверное, целый час?

Теперь Петр хихикает.

— Нет, я имею в виду, что хочу попробовать твое желание и оргазм на вкус. — Объясняет он, опуская руку к пространству между моими бедрами. — Можно?